Биография Ярослав Сейферт, лауреат Нобелевской премии по литературе

Столица Чехии Прагa — один из виднейших центров европейской культуры. Расцвета в этом качестве город достиг в годы, предшествовавшие распаду Австро-Венгрии, и в два десятилетия за этим, когда, освободившись почти от 400-летнего господства австрийцев, чешский народ начал строить свою судьбу. В Праге работали Кафка и Рильке, позже она стала прибежищем многих русских эмигрантов. Тогда же национальная литература, корни которой уходят в средние века, начала восстанавливать собственный голос. И с самого начала этого процесса в нем участвовал Ярослав Сейферт. С момента его дебюта до нобелевской славы прошло более 60 лет, и поэт прошел этот путь вместе с народом.

Родился Сейферт в семье слесаря, жившей в пролетарском предместье Праги.

Отец был членом социал-демократической партии, в гимназии он не доучился. В 1921 году вступил в только что созданную Коммунистическую партию Чехословакии, начал работать в газете «Руде право», а затем в Пражском коммунистическом издательстве. Тогда же вышел его первый сборник «Город в слезах», проникнутый идеями революции. Это было созвучно настроениям пролетарской молодежи, образовавшей в 1920 году художественный союз «Деветсил». Несмотря на узость тематики, Сейферт сразу нащупал собственную поэтическую тропу, отвергнув выспренний слог предыдущей эпохи и обратившись к фольклору и уличной речи.

В последующем политические взгляды Сейферта, не выдержав соприкосновения с действительностью, эволюционируют. В 1925 году он посетил Советский Союз, потом приезжал еще раз и не нашел в измученной и разрушенной стране ничего, что поддержало бы его социальные надежды. А в 1929 году за выступления против руководства Сейферта исключили из компартии.

На жизнь Сейферт зарабатывал, сотрудничая в газетах и журналах. О годах между войнами он вспоминал как о самых счастливых: молодость, надежды... Регулярно выходили новые сборники: «Одна любовь» (1923), «На волнах ТСФ» (1925), «Соловей поет плохо» (1926). Его художнические позиции резко изменились. Впрочем, к середине 20-х годов и весь «Деветсил», в котором Сейферт играл ведущую роль, отказался от программы пролетарской поэзии и выдвинул собственную концепцию — «поэтизм». Этому художественному движению суждено было получить редкое значение для духовной жизни страны, стремясь подчеркнуть специфику искусства, поэтисты резко противопоставляли его идеологии. Они считали, что с развитием общества агитационно-познавательная функция должна быть передана другим сферам деятельности человека, на долю же искусства остается эмоционально-выразительная функция в ее чистом виде. Не отказываясь от борьбы за социальные преобразования, они выносили ее за те скобки, внутри которых сосредоточивалось творчество.

Поэтизм утверждался как «искусство жить и радоваться жизни». Это была реакция на снобизм и академизм искусства прежних времен, на рассудочность чешской литературы XIX века, но в первую очередь на аскетизм и декларативность той самой пролетарской поэзии, из которой вырос поэтизм. Вместе с тем поэтисты не стремились изолироваться от масс, искали пути к рядовому читателю, вводя в творчество элементы занимательности и игры. Искусство, в их представлении, должно было стать эмоциональным противовесом технократической деятельности человека.

Это была глубокая и детальная программа, не замедлившая принести плоды. Поэтизм способствовал усилению в чешской поэзии лирического начала, раскованности в проявлении личности поэта, активизации творческой фантазии, очищению языка от штампов и архаизмов. Он выдвинул могучую плеяду поэтов, в том числе Витезслава Незвала, Константина Библа, Франтишека Галаса. Их жизнь захватила все трагические перипетии, происходившие с их страной и в Европе, и сложилась нелегко.

В стихах межвоенных лет Сейферт обращался к темам любви, природы, родины, истории: они объединены в сборниках «Яблоко из лона» (1933), «Руки Венеры» (1936). Это был период «чистой» лирики. Однако перед угрозой гитлеровской агрессии поэтисты отодвинули на второй план эстетические расхождения с иными направлениями литературы и объединились с ними в едином русле патриотического фронта. Сборники, выпущенные Сейфертом в тот период, — «Погасите огни» (1938), «Веер Божены Немцовой» (1940) и другие — проникнуты болью за народ, настроениями патриотизма и свободомыслием.

После освобождения страны центральной для Сейферта стала тема борьбы и победы над фашизмом, что нашло отражение в книгах «Шлем глины» (1945) и «Моцарт в Праге» (1946). Его популярность растет, однако неискоренимый индивидуализм Сейферта и его тяготение к интимной лирике плохо укладывались в программу Союза писателей, образованного после прихода к власти коммунистов во главе с Клементом Готвальдом. Критика в адрес поэта приобретает серьезный характер, его упрекают в «измене делу рабочего класса» и т. п. И тем не менее появляются новые сборники его поэзии: «Мамочка» (1954), «Мальчик и звезды» (1956), «Концерт на острове» (1965), «Литье колоколов» (1965).

Постепенно конфликт с властями сглаживается, и в 1955 году Сейферту присуждается Государственная премия. Но уже на следующий год, когда разоблачения Хрущева отозвались громким эхом в Восточной Европе, Сейферт выступает с речью в защиту подвергшихся опале писателей: «Когда писатель молчит — это равносильно тому, что он лжет». Опять последовала официальная немилость, однако спустя несколько лет Сейферт снова становится общественно активной фигурой и в середине 60-х годов принимает участие в переоценке опыта национальной литературы с учетом западных достижений: «нового романа», драмы абсурда, «конкретной» поэзии и пр. В 1966 году ему присваивают звание Народного художника Чехословакии.

В период «Пражской весны» Сейферт выступает в поддержку правительства Александра Дубчека и против политического контроля над культурой, подписывает манифест «2000 слов», возглавляет комиссию по реабилитации репрессированных мастеров слова. Его избирают председателем реорганизованного Союза писателей, и в самые тяжелые дни кризиса Сейферт выступает по радио с речью «Мы не будем жить в рабстве». После оккупации страны он отказывается отречься от этого заявления, и его общественная и писательская деятельность переходит на рельсы диссидентства. Сейферт подписывает документ-протест «Хартия-77». Жизнь осложнилась и тяжелой сердечной болезнью, но тем временем растет международное признание. Смягчилось отношение к нему и на родине, что было заметно в дни 80-летия поэта.

Известие о премии Нобеля (1984 год) застало Сейферта в больнице. На торжества он приехать не смог. В адрес престарелого писателя было сказано много хвалебных слов. «В Сейферте воплощен дух чешского народа», — заявил один из его соотечественников.

Сейферт—поэт необычайно широкого стилистического диапазона. Сперва он тяготел к классической, рифмованной форме, затем стал пользоваться свободным стихом. Ему не удалось избежать влияния сюрреализма и дадаизма, но со временем его поэзия становится все более ясной по форме и глубокой по мысли. В стихотворении «Поэт и другие ремесла» Сейферт обратился к старой теме «поэт и общество»:

Поэт?.. Как старый патефон,

одно и то же мямлит он.

Двоятся рифмы, чуть дыша,

«любовь» и «кровь», «мороза — роза»,

вот и сидит он без гроша,

и в долг берет, — такая проза.

Карманы пухнут: весь в стихах.

В чернилах мальцы у бедняги.

Пером гусиным на столах

Он пишет, если нет бумаги.

Иное дело — трубочист,

хоть, может, он и не речист.

И, весело сравнив поэта с трубочистом, бочаром, пекарем и кузнецом, Сейферт заканчивает:

И все-таки. мои друзья,

поэта забывать нельзя.

На нашем языке родном,

на языке, знакомом с детства,

он нам поведает о том,

как мы спасли в годину бедствий

речь матерей, высокий свет неувядаемой отчизны.

Не прячьте слез! Поет поэт, поет поэт во славу жизни.

Колокола и рюмок звон слились в торжественнейшей оде...

С улыбкою бросает он в окошко розу. И уходит.

Перевод М. Шаповояова

Известен Сейферт и как прозаик — в мемуарах «Все красоты мира» усматривают художественную историю чешской литературы XX века. Популярен Сейферт-переводчик, благодаря ему на чешском языке можно читать Аполлинера, Блока, Гурамишвили. Коротко говоря, его имя достойно представляет давно ставшую частью европейской культуры и наконец-то внесенную в нобелевский список чешскую литературу.