Достоевский и Ницше: две стороны метафизического нигилизма XIX века. Часть 2 (Достоевский Ф. М.)

В конечном же счете всякий человек, по мнению Достоевского, должен обрести Бога, метаться, искать и верить.

Как, например, в произведении “Бесы” Ставрогина мучила мысль: «когда я верю, я не верю, что я верю. Когда я не верю, я не верю, что я не верю». Классическая формулировка Кириллова у Достоевского: я должен утвердить свое неверие: в моих глазах нет большей идеи, чем отрицание Бога. Что есть история человечества? Человек ничего не сделал, кроме того, что нашел Бога, чтобы себя не убить. Я первый человек отбрасываю миф о Боге.

Убить другого — значит доказать свою независимость в самой низшей форме (отсылка к теории Раскольникова): я же хочу достичь высшей точки независимости. До меня самоубийцы имели причины для этого; но у меня нет причины, кроме того, чтобы доказать свою независимость». Сам Достоевский, безусловно, любил своих героев, но порицал их убеждения и был против “такого” нигилизма (повторюсь, что эта тема настолько многоплановая и загадочная, что трактовать её как-то однозначно очень трудно).

Кстати, тут очень интересна тема “сверхчеловека” и “воли к власти” в философии Ницше, а точнее то, как она перекликается со взглядами и убеждениями героев Достоевского, того же Раскольникова или в особенности Кириллова.

Герои романов Достоевского есть именно представители таких людей или, как Раскольников, претендующих быть таковыми. Кириллов в “Бесах” твердо убежден в своих взглядах о "человекобоге", которые скорее можно приписать к фанатизму, Раскольников же, отвечая на главный вопрос романа “Тварь дрожащая или право имею..?" наоборот приходит к тому, что признает свою "неисключительность" и то, что Ницше назвал бы принадлежностью к "стаду". В своих произведениях русский философ настолько тонко и реалистично показал все переживания и чувства героев, передал их сомнения и терзания, что во многом мы сами можем соотнести себя с ними, задаться теми же вопросами и задуматься, а возможен ли вообще тот самый "сверхчеловек" в том самом виде, в котором представлял его немецкий мыслитель или это лишь идеализированная картинка. Безусловно, Ницше не задавал никаких временных рамок, но со времени написания его работ уже прошло практически полтора века, а общество осталось практически на том же духовном уровне развития. Избавиться от "зависимостей" не удалось. Со стремительным развитием технологий и прочего в нашей жизни появились только новые зависимости, а старые в том или ином виде остались в подкорке. Так, быть может, устроен человек, а зависимость от чего бы то ни было есть неотъемлемое его свойство. Увы, вопросы, которые поднимали великие писатели 19 века до сих пор остаются актуальными, а рассуждения на темы, затронутые в этом сочинении мной, не перестают утихать или, возможно, становятся только активнее.

Таким образом, у Ницше и Достоевского были общие убеждения в том, что общество должно быть изменено, а точнее должно избавиться от царящего в мире "имморализма" и вернуться к истокам по мнению Достоевского. Он не представлял мир без Бога; отклонение от него ведет к гибели личности, к людским бедствиям: «Раз отвергнув Христа, ум человеческий может дойти до удивительных результатов. Это аксиома». Ницше же видел "имморализм" и "нигилизм" достойными способами изменения общества и дальнейшим образом жизни человечества. «Умерли все боги; теперь хотим, чтобы жил сверхчеловек — такова должна быть в великий полдень наша последняя воля». Сверхчеловек — человек без предрассудков, всяких навязанных ценностей и ограничений, абсолютно свободный и "эгоистичный" индивид.

Таковы идеи двух гениев; две стороны, два сложных, неоднозначных взгляда на мир, общество и жизнь. Какой стороны придерживаться и придерживаться ли ПОКА ЧТО каждый из нас может выбрать сам.