«Оставаться человеком» по повести «Один день Ивана Денисовича» (Солженицын А. И.)

О ком говорится в повести, о человеке или звере? Такой вопрос встает перед читателем, который начинает читать произведение А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Кажется, всё, что движет заключенным Щ-854 это его низменные животные инстинкты: как получить лишнюю порцию кормежки, как в сильный холод не замерзнуть в одной рубашке на этапном обыске, как сохранить последние капли энергии в угнетенном изнурительной работой и голодом теле – другими словами, как выжить в этом кошмаре.

И с этой задачей хорошо справляется поднаторелый и смышленый Иван Денисович Шухов, обычный русский крестьянин. Подытожив прожитый день, он радуется своим маленьким победам: лишние несколько секунд утреннего сна не привели его в карцер, хорошо закрытая бригадиром процентовка, за что бригада будет награждена дополнительным пайком, на два удачно припрятанных рубля Иван купил табак, возникнувшую с утра болезнь получилось преодолеть у стены ТЭЦ.

Всё в этом рассказе заставляет думать читателя, что всё присущее человеку остается вне колючей проволоки. Этап, направлявшийся на работы, выглядит как сплошной серый поток. Никаких имен, у каждого только лагерного номера. Жизнь человека утратила свою цену. Заключенный – это низшее звено, он подчиняется всем надзирателям, конвоирам, поварам, даже старшему в бараке, хотя он такой же узник. Наказать могут как угодно, от лишения пайка, до карцера, что приведет к туберкулезу на всю жизнь, но самое страшное что могут расстрелять.

И среди всех этих нечеловеческих условий всё-таки видны человеческие черты. Их можно увидеть в самом Шухове, в характере его бригадира Андрея Прокофьевича, в сплоченности «братьев» эстонцев, в неповиновении капитана второго ранга Буйновского, в характере интеллигентного старика, который отбывал третий срок, но этого не растерял порядочность и человечность. Некоторые полагают, что ужасы сталинских репрессий уже давно ушли в прошлое и их не стоит вспоминать, что воспоминания очевидцев уже переполнили книжное и политическое пространство. Не стоит относить этот рассказ Солженицына к разряду идеологических однодневок. Александр Исаевич остается верным традициям русской литературы, которые заложили еще Л. Н. Тостой, Ф. М. Достоевский и Н. А. Некрасов. В самом Шухове, а также и в нескольких иных персонажах Солженицыну удалось передать непобедимый, жизнелюбивый, никогда не унывающий дух русского человека. Как и у крестьян в произведении «Кому на Руси жить хорошо». У всех жалобы на свою долю: и у деревенского попа, и у помещика, а вот у обычного мужика всё ещё сохраняется способность радоваться жизни, как и у главного героя повести Солженицына. Ему свойственна сообразительность: всегда первый, может достать что угодно для своей бригады и себя, а так же он никогда не унывал.

Ивану Денисовичу приносят радость даже небольшие бытовые победы, когда удается преодолеть суровые обстоятельства или перехитрить своих жестоких угнетателей. Во всём этом прослеживается дух русского человека. Может ему и присущи только практические хитрости, но его характер, который должен бы был очерстветь, ужесточиться не поддается разрушительным факторам. Шухов не потерял свою душу и личность. Ему ещё свойственны сострадание с сожаление. Он сочувствует бригадиру, который прикрывает свою бригаду от руководства лагеря. Сопереживает покорному баптисту Алешке, который не позволяет себе заработать немного денег. Не отказывает в помощи слабым людям, но не опустившимся до предательства. Иногда он жалеет даже местного лагерного «придурка» Фетюкова, не смотря на своё презрение, со стороны человека, сохранившего достоинство в этих ужасных условиях. При чем иногда Иван сам замечает что его жалость превосходит все мыслимые пределы, он даже сочувствует охранникам на сторожевых вышках, им приходится стоять на лютом морозе, не двигаясь, хотя заключенные могут греться у стены ТЭЦ. Трудолюбие заключенного Щ-854 та же свойственно персонам поэмы «Кому на Руси жить хорошо».

Он так же находит своё счастье в работе, как и способный «сокрушить гору» каменотес-олончанин. В образе Шухова нет ничего примечательного, он обычный реальный человек. Заключенных роднит и объединяет способность сопереживать и замечать страдания тех, кто отбывает срок с ними. Если кто-то из них предаст, то это может стоит жизни многим. Складывается интересная ситуация. Загнанные за решетку и лишенные свободы, словно стадо овец заключенные образуют свое подобие государства в государстве. Их внутренний мир живет по своим законам, суровым, но справедливым. Заключенный не одинок, его мужество и честность вознаграждаются. Назначенного в карцер капитана Буйновского угощает Цезарь, Павло защищает своего бригадира, получивший посылку, работают за себя и за неоытного товарища Кильгас и Шухов. Конечно узники могли бы сохранить человеческие нормы и законы. Их отношениям не присущи сантименты, но они гуманны и по-своему честны.

Их сплоченному сообществу противопоставлен бездушный аппарат лагерного руководства. Они превратили заключенных в своих личных рабов, что обеспечило их безбедное существование. Считая, что сами живут по-человечески, они с презрением относятся к узникам. И этот мир имеет звериный облик. Именно такой образ присущ надзирателю Волковскому, который даже за небольшую оплошность может забить человека плеткой. Конвоирам, которые готовы расстрелять опоздавшего на перекличку молдаванина, заснувшего от усталости прямо на работе. Таков и повар с его приспешниками, отгоняющие от столовой заключенных. Именно эти персонажи исключили себя из человеческого общества нарушив человеческие нормы. Хотя повесть и изобилует кошмарными деталями, на которых строится быт жизни в лагере, произведение Солженицына довольно оптимистична.

В ней показано что возможно сохранить в себе человека даже в таких бесчеловечных и унизительных условиях. Хотя Шухов и не ощущает себя советским человеком, но понимает, что всё же подчиняется советской власти. Достаточно вспомнить эпизод, когда Буйновский рассказывает Ивану почему солнце находится в зените в час дня, а не в двенадцать (декрет переводит время на час вперед). Чему и поражается Шухов: «Неужто и солнце подчиняется ихним декретам?». Примечательно это слово – «ихним»: я – есть я, я живу по своим законам, а у них свои порядки, они – это они, между нами четкая разница.

Заключенный с лагерным номером Щ-854, Иван Денисович Шухов, не просто герой иной литературы, он герой совершенно иной жизни. Он жил так же как и все, как жило большинство – превозмогая трудности. Ушел воевать, когда началась война и воевал достойно, пока не угодил в плен. Но так же ему свойственные те твердые моральные устои, которые большевики старались пресечь - перебить партийными ценностями. Иван Денисович Шухов остался человеком, несмотря на все эти попытки.