|
Вы здесь: Критика24.ру › Мольер Ж. Б.
Мещанин во дворянстве. Комедия спектакль на заказ (Мольер Ж. Б.)
Второй эпизод связан с осмеянием разбогатевших претенциозных буржуа, набиравших силу в сословном французском обществе, и с выпадом (пусть слегка замаскированным!) против сословия дворянского в лице стремительно деградировавшей аристократии. После «Тартюфа» Мольер снова вернулся к заказным сценариям для пышных придворных празднеств, не переставая помышлять о своем заветном. Заказы не давали Мольеру передышки, и он пришел к необходимости сочетать требовавшуюся от него обстановочность с созданием крупного, органического произведения. Это ему удалось в новой комедии, поставленной в октябре 1670 года. «Мещанин во дворянстве» — образец комедии «веселой» — явился результатом очередного королевского заказа. При этом Мольеру были подсказаны и кое-какие обязательные условия спектакля. В ту пору во Франции существовала мода на «восточный» придуманный колорит, особенно на всякого рода «туретчину». Это увлечение, тешившее фантазию зрителя и читателя, проникло в литературу и театр. А тут еще возьми и случись такое событие: 4 августа 1669 г. в Тулон прибыло турецкое посольство, возглавляемое неким Сулейманом-Ага, целью которого было заручиться дружеским расположением французского монарха. Посол, не очень видный по рангу (до этого он был садовником «султанского сераля) и малосведущий в дипломатическом деле, вел себя крайне надменно. В отместку было решено встретить его шутейным маскарадом, высмеивавшим тот этикет, который был установлен в Турции для приема иностранных послов. Руководил всей этой шутовской церемонией некто шевалье д'Арвьё, родом итальянец, авантюрист по биографии, проведший на Востоке двенадцать лет. В течение восьми часов Сулеймана продержали в приемной, где ему было предложено неимоверное количество чашек кофе. Наконец он был допущен к французскому якобы «великому визирю». Тот принял посла лежа на софе. Разговор получился не из приятных: посол никак не желал передать послание своего повелителя в руки визиря и настаивал на личном приеме у Людовика XIV. В конце концов просьба была уважена, и король принял посла в Сен-Жермене с нарочитой пышностью. Людовик украсил себя всеми алмазами короны, «которые — по свидетельству современников — озаряли его подобно солнечным лучам». На Сулеймана все это великолепие не произвело ни малейшего впечатления. Он вел себя вызывающе и потребовал, чтобы король стоя принял грамоту султана. Людовик отказался, и тогда раздосадованный посол покинул зал. Придворному, который обратил его внимание на количество бриллиантов на королевском одеяний, посол ответил, что «лошадь его повелителя в праздничные дни носит еще больше драгоценностей». За дерзость посол был подвергнут на некоторое время домашнему аресту, а затем без особого шума выдворен из Франции. Про посла быстро забыли. Но трагикомический этот эпизод послужил поводом для шутовского театрализованного представления с танцами и пением. На д'Арвьё было возложено общее руководство подготовкой спектакля, изготовление костюмов и декораций. Мольеру был заказан текст. Люлли написал музыку, балетмейстер Бошан поставил танцы. Премьера состоялась в Шамборском замке. Спектакль был смонтирован за десять дней и обошелся в сорок девять тысяч ливров, сумму по тем временам огромную. Мольер ввел предложенную ему буффонаду в сюжет о богатом буржуа, который, в погоне за аристократическими титулами, готов принять фантастическое звание «мамаму-ши» и подвергнуться маскарадному обряду посвящения в это звание. В критике высказывалось мнение, что замысел «Мещанина во дворянстве» был готов у Мольера ранее, независимо от заказа. Комедия и в самом деле не производит впечатления изготовленной скоропалительно для королевского праздника. Но в таком случае надо признать, что в свой замысел Мольер ввел заказанный эпизод с большим искусством и придал ему характер неотъемлемой части действия комедии. Как и во многих других своих пьесах, главное внимание Мольер уделил центральному персонажу, образу господина Журдена. Этот простодушный и недалекий разбогатевший мещанин ослеплен единственной страстью: стать дворянином. Ради этого он покорно подвергается «воспитанию» с целью перенять манеры маркизов и во всем доверяет проходимцу из обедневших графов Доранту, который пользуется доверчивостью простоватого Журдена в очевидно корыстных целях. Обязательная любовная интрига развивается вокруг судьбы дочери Журдена Люсили, которая жаждет выйти замуж за своего возлюбленного Клеонта, принадлежащего к тому же буржуазному сословию. Но отец требует, чтобы зять был непременно дворянином. На этой мании Журдена и играет Клеонт. Он переряжается в сына турецкого султана и таким образом добивается брака. С этим и связаны турецкие церемонии, заказанные королем. Основную интригу Мольер осложняет: Журден, женатый на женщине буржуазного уклада, решает, по примеру придворных, ухаживать за настоящей маркизой. Дорант, желая поживиться за счет Журдена и одновременно устроить праздник (тоже за счет Журдена) в честь своей невесты маркизы Доримены, становится посредником между Жур-деном и Дорименой. Он внушает Журдену, что Доримена к нему неравнодушна. Таким образом, в комедии соединены три линии: дурачества маньяка Журдена, попытка Журдена ухаживать за Дорименой и любовь Клеонта и Люсили. Мольер почти с такой же смелостью, как и в «Тартюфе», распределяет действие комедии. Первые два акта представляют собой как бы развернутую экспозицию: перед зрителем проходит вереница приглашенных учителей: танцев, музыки, фехтования и философии (грамматики). Только из побочных намеков мы узнаем, что Журден влюблен в маркизу. И лишь в третьем акте начинается собственно действие: Журден в кругу .семьи, возмущенной его претензиями на дворянство. Здесь мы узнаем и о любви Клеонта к Люсили. Здесь же мы знакомимся с Дорантом, а затем с Дорименой. Собственно здесь, в третьем акте, полностью дана экспозиция пьесы, когда характер героя уже вполне определился. Только с четвертого акта начинается энергичное движение сюжета. Действие начинается с пиршества в честь Доримены. Вмешательство супруги Журдена расстраивает праздник. Огорчение Журдена быстро сменяется радостью, когда является переряженный турком слуга Клеонта и начинает морочить его историей мнимого сына султана. Это короткое действие замыкается буффонной церемонией посвящения Журдена в благородное звание «мамамуши». В пятом действии Журден уже в турецком костюме. Комедия оканчивается свадебным празднеством. Движение комедии обуславливается все растущей манией главного героя. Сперва его увлечение дворянством дано как слабость, в конце комедии оно достигает грандиозных размеров, принимая формы гротеска. Многие сцены «Мещанина во дворянстве» стали классическими; их можно найти не только в школьных хрестоматиях, но даже во французских «разговорниках», как образец мастерского диалога. Такова сцена Журдена и учителя философии. Позднейшим постановкам «Мещанина во дворянстве» много мешали балетные сцены. Их обычно опускали, оставляя лишь диалогическую часть. Исключение балетных сцен вызывало впечатление пустот в развитии пьесы. Попытки возобновления комедии во всей ее «праздничной» сложности не удерживались в репертуаре как резко противоречащие театральной практике и привычкам зрителя нового времени. Тем не менее эта комедия осталась в репертуаре до наших дней, а в те периоды, когда постановочность входила в моду, она' возобновлялась со всеми интермедиями. После «Мещанина во дворянстве» Мольер прожил еще четыре с небольшим года. Каторжно работая, он успел написать еще несколько замечательных комедий. Последней его комедией, едва ли репертуарно не самой популярной, явился «Мнимый больной». На четвертом представлении ее 17 февраля 1673 г. Мольер с большим трудом довел роль Аргана до конца. После окончания спектакля он был уже не в состоянии двигаться. Его отнесли домой. В тот же вечер он умер. Парижское духовенство преследовало Мольера и после смерти. Ему было отказано в обычном погребении, и даже приказ короля не мог отменить воли архиепископа Парижа. Хоронили Мольера ночью; могилу вырыли за оградой кладбища. Но за гробом автора «Тартюфа» и «Мещанина во дворянстве» шли друзья писателя и огромная толпа почитателей. Всемирная слава Мольера началась после его смерти. Французская Академия при его жизни не допускала и мысли о том, чтобы комедиант мог быть в ее среде. Но впоследствии в помещении академии был поставлен мольеровский бюст с надписью: «Нет ничего, чего бы недоставало его славе; но для нашей славы недоставало его самого». Н. Томашевский Источники:
Обновлено: Опубликовал(а): Nikotin Внимание! Спасибо за внимание.
Полезный материал по темеИ это еще не весь материал, воспользуйтесь поиском
|
|
Назад