Комментарии к стихотворениям и поэмам Марии Цветаевой. Часть 4. (Цветаева Марина)

9 октября 1922

Заводские (1—2).— Написано после полуторадневной поездки Цветаевой в Прагу к мужу, учившемуся там в университета и жившему в фабрично-окраинном районе города.

Седые волосы.— Посылая это стихотворение Пастернаку в письме от 19 ноября 1922 г., Цветаева называла его своим любимым.

«Так, заживо раздав...».— ПР, с. 48. В печатном варианте Цветаева сознательно «обрывает» стихотворение, нарочно делая мысль, выраженную в нем, как бы незавершенною. Стихотворение между тем было закончено; сохранилось два его рукописных варианта. Один из них:

Так, заживо раздав Вотчины и наряды, — Перевязи и аграф — Шагом Шахерезады,

Спускающейся в пруд Лестницей трав несмятых И знающей, что ждут Ризы, прекрасней снятых,

По выходе из вод...

А может, от длиннот Устав — до птиц, и позже — Сказки своей, все той же...

Рассвет на рельса х.— Знак: сорок человек и восемь лошадей — дореволюционная норма загрузки товарных вагонов, обозначавшаяся на их стенках.

«Не надо ее окликать...».—ПР, с. 50. В этом стихотворении Цветаева отождествляет себя с горой, вулканом, который нельзя тревожить. Принцип подобного поэтического отождествления, осуществленный не в одном стихотворении, провозглашен ею в следующей записи 1924 г.: «Бессмысленно повторять (давать вторично) — вещь, уже сущую. Описывать мост, на котором стоишь. Сам стань мостом, или пусть мост станет тобою — отождествись или отождестви. Всегда — иноскажи» («Поэзия», с. 161).

Эмигрант.— Журнал «Студенческие годы», Прага, 1925, № 8— 9. Послано Б. Пастернаку 10 марта 1923 г. с припиской: «Эти стихи непременно надо читать голосом, иначе пропадут».

Д у ш а.— Не задушена вашими тушами.— «У меня ничего нет, кроме ненависти всех хозяев жизни: за то, что я не как они, — писала Цветаева 27 апреля 1923 г. Л. Е. Чириковой, дочери писателя—...Это пахнет жизнью и судьбой. Это нищий перед имущими, нищий перед неимущими (двойная ненависть!), один перед всеми и один против всех. Это душа и туши, душа и мещанство. Это мировые силы столкнулись лишний раз!». Скиния — походный храм-шатер у древних евреев.

О ф е л и я — Г а м л е т у.— Над ручьевой хроникой.— Намек на то, что Офелия, героиня «Гамлета» Шекспира, утонула в потоке.

Провода (1 — 10).— Обращено к Борису Пастернаку (1890— 1960), горячая дружба с которым у Цветаевой завязалась с 1922 г. в переписке, длившейся многие годы. «Борис Пастернак для меня — святыня, это вся моя надежда, то небо за краем земли, то, чего еще не было, то, что будет» — писала Цветаева в 1923 г. Существовало около ста писем Цветаевой к Пастернаку; они утеряны, за исключением копий восемнадцати и рукописи одного, в трех частях, от 23—26 мая 1926 г. (опубликовано с сокращениями в ВЛ, 1978, № 4). В записных книжках Цветаевой (ЦГАЛИ) имеются черновики многих из них. Там же — восемьдесят четыре письма Пастернака к Цветаевой (с 1922 по 1935 г.); десять его писем 1926 года хранятся в Архиве Бориса Пастернака. Цикл «Провода» создан в самом апогее переписки двух поэтов, о которой Пастернак вспоминал: «Так много было пережито тогда совместного, меняющегося, радостного и трагического, всегда неожиданно и всегда, от раза к разу, обоюдно расширявшего кругозор» («Люди и положения».—НМ, 1967, № 1, с. 233). Пастернак, первый начавший эту переписку с восторженного отзыва на книгу Цветаевой «Версты» 1921 г. (см. об этом —Зв., 1975, № 6, с. 161—162), сохранил на всю жизнь восхищение перед ее творчеством. Он посвятил Цветаевой несколько стихотворений и вспоминал о ней в автобиографическом очерке «Люди и положения». См. также обращенные к Пастернаку стихотворения «Строительница струн — приструню...», «Сахара», «Двое», «Рас-стояние: версты, мили», «Русской ржи от меня поклон...».

1. «Вереницею певчих- свай...» — Ариаднино: веернись...— См. коммент. к циклу «Ариадна».

2. «Чтоб высказать тебе... Да нет, в ряды...» — Наксос — остров, на котором Тезей покинул спящую Ариадну. Стикс (греч. миф.) — река в царстве мертвых.

5. «Не чернокнижница! В белой книг е...» — Как прозорливица — Самуила.— По библейскому преданию, дух умершего пророка Самуила, вызванный волшебницей, предсказал царю Саулу поражение и гибель в бою с филистимлянами,

6. «Час, когда вверху цари.., », — Вверху цари — здесь: зажигающиеся в небе звезды, отождествляемые поэтом с царями — волхвами, пришедшими поклониться новорожденному Иисусу Христу.

7. «В час, когда мой милый брат...».— Первоначально это стихотворение начиналось в другом ритме и выражало иную мысль:

Не помню, что было сказано:

Не ветлами едешь — связями,

— Державный наложник высланный! —

Не веслами едешь — смыслами...

9. «Весна наводит сон. У с н е м...».— Кому печаль свою повем — слова из Псалтири. Рукописный вариант 3-й строфы:

- Предвечную — к тебе не сметь. В хитросплетении кривизн Привычную — как птицу сеть Нас оплетающую жизнь.

10, «С другими — в розовые груд ы...».— Ср. со следующими словами из письма к А. В. Бахраху от 25 июля 1923 г.: «В плотную-любви в пять секунд узнаешь человека, он явен и — слишком явен! Здесь я предпочитаю ложь. Я не хочу, чтобы душа, которой я любовалась, которую я чтила, вдруг исчезала в птичьем щебете младенца, в кошачьей зевоте тигра, я не хочу такого самозабвения, вместе с собой забывающего и меня». Всех Рахилей — то есть всех красавиц (Рахиль — любимая жена патриарха Иакова, библ.).

Эвридика — Орф ею.— Об Эвридике и Орфее см. коммент. к стихотворению «Как сонный, как пьяный...».— До самых летейских верховий.— Лета — река забвения в загробном мире (греч. миф.). С бессмертья змеиным укусом.— «(Эвридика погибла от укуса змеи. Змея — бессмертие) >, — это примечание сделала Цветаева на одном из экземпляров ПР. Не надо Орфею сходить к Эвридике...— Приведя эту и следующую строки стихотворения в письме к Пастернаку от 25 мая 1926 г., Цветаева пишет: «(Я бы Орфею сумела внушить: не оглядывайся!) Оборот Орфея — дело рук Эвридики... Оборот Орфея — либо слепость ее любви, невладение ею (скорей, скорей!), либо... приказ обернуться — и потерять. Все, что в ней еще любило — последняя память, тень тела; какой-то мысок сердца, еще не тронутый ядом бессмертья... все, что еще отзывалось в ней на ее женское имя, — шло за ним, она не могла не идти, хотя, может быть, уже не хотела идти... Ах, может быть, просто продленное «не бойся» — мой ответ на Эвридику и Орфея. Ах, ясно: Орфей за ней пришел — жить... Будь я Эври-дикой, мне было бы... стыдно — назад!» (ВЛ, 1978, № 4, с. 263),

Ариадна (1—2).— ПР, с 74. Ариадна (греч. миф.) — невеста Тезея, который уступает ее Дионису (Вакху). В трагедии «Ариадна» (1924) Цветаева объясняет поступок Тезея высокими причинами; поэтому, готовя первое стихотворение для ПР, она опускает последнюю его строфу, с которой в то время уже не может согласиться:

Тезей! Ты оставил! Тезей, ты как вор Оставил и губы, и зубы, и бусы... (Веленью Дибнисову распростер Подругу!) — Греми же, бессмертный позор, Тезея—бессмертного труса!

2. «О, всеми голосами ракови н...».— Стихотворение построено на диалоге двух голосов; в рукописи названо «Антифон» (стих из псалма, поющийся попеременно то на одном, то на другом клиросе; церк.).

Прага.— Тянет стан.— Намек на готическую (вытянутую вверх) архитектуру города. Деворадуется — от слов молитвы «Богородице, лево, радуйся?.

Поэт (1—3).

2. «Есть в мире лишние, добавочные...».— Лепрозари-умов (лепрозориумов) крап — пятна проказы; лепрозорий — место содержания прокаженных. Иов (библ.)—патриарх, которого бог, желая испытать его веру, поразил проказой, лишил семьи и имущества.

Облака (1—3).

2. «Стой! Не Федры ли под небом...».— Иродиады с чубом.— Иродиада (библ.) — жена иудейского царя Ирода, научившая свою дочь Саломею потребовать у него в награду за пляску голову Иоанна Крестителя. Иерихонским грубом, — По библейскому преданию, стены города Иерихона разрушились от звука труб осаждавшей его армии.

3. «Нет! Вставший в а л!..».— Пророк оправдан... Шествие морем Чёрмным. При исходе из Египта (библ.) иудеи, преследуемые войсками египетского фараона, возроптали на своего предводителя, пророка Моисея, но тот спас их (чем и возвратил их доверие), посуху переведя их через Чермное (Красное) море. Юдифь — голову Олоферна.— По библейской легенде, Юдифь, пленив Олоферна, предводителя войск Навуходоносора, во время его сна отрубила ему голову и таким образом помогла иудеям одержать победу над лишившимся предводителя врагом.

Так вслушиваются... (1—2). ' 1. «Так вслушиваются (в исток...» — Последняя строфа тематики перекликается со стихотворением «Сок лотоса».

2. «Друг! Не кори меня за то т...».— Велик бог — посему крутитесь! — Намек на библейскую легенду о том, как царь Давид, празднуя перенесение Ковчега завета, святыни иудеев, в Иерусалим, плясал перед ним.

Ручьи (1—2).

1. «Прорицаниями рокоча...».— Нераскаянный скрипач.— Николо Паганини (1784—1840), великий итальянский скрипач, враждовавший с церковью и умерший без покаяния. Страдивариус — скрипка (по имени знаменитого скрипичного мастера Антонио Страдивари; 1644—1737).

Хвала времени.— Вера Александровна Аренская (Завадская, сестра актера Ю. А. Завадского; ок. 1895—1930) — соученица Цветаевой по гимназии; в 20-е годы в Париже Цветаева подружилась с ней.

Ночь—ПР, с. 89 «...боюсь всего, что днем —и ничего, что ночью. (Ночью — только души! И духи! Остальное спит)» (письмо от 25 июля 1923 г.). Прокрасться Газ. «Дни», Париж, 1926, № 995, 2 апреля.

Расщелин а.— Елениной красной Трои.— Речь идет о Троянской войне, разыгравшейся из-за прекрасной Елены (сюжет «Илиады» Гомера). Сочетавшись с тобой, как Этна с Эмпедоклом.— Эмпедокл (ок. 490—430 гг. до н. э.) — древнегреческий философ и поэт; по преданию, бросился в кратер вулкана Этны, желая утвердить о себе славу, будто стал богом.

С в и д а н ь е.— В рукописях озаглавлено: «Офелия», «Лик Офелии». К горькой руте.— Утратившая рассудок Офелия раздает всем цветы, а себе оставляет руту как символ скорбного воспоминания.

«Рано еще — не быть!..» — ПР, с. 95. Четвертая строфа, от которой Цветаева отказалась:

Раны — на целый Рим Вам не уступит мать. ...Как уступить другим Так от тебя страдать?

«Строительница струн — приструню...».— Это стихотворение, как и «Сахара», обращено к Б. Л. Пастернаку (см. цикл «Провода» и коммент.).

Рельс ы.— Пушкинское: сколько их...— Из стихотворения А. С. Пушкина «Бесы». Женою Лота... застывшие столбы.— По библейскому преданию, жена праведника Лота была превращена в соляной столб за то, что, покидая родной город, нарушила запрет и оглянулась на его стены. Сафо... плачет...— По преданию, древнегреческая поэтесса Сафо (конец VII — начало VI в. до н, э.) покончила с собой из-за неразделенной любви к юноше Фаону.

Час души (1—3). Обращено к А. В. Бахраху, молодому критику, написавшему рецензию на книгу Цветаевой «Ремесло». См. также обращенные к нему стихотворения: «Сок лотоса», «Наклон», «Раковина», «Заочность», «Письмо», «Минута», «Клинок» Сохранилось более двадцати писем Цветаевой к Бахраху; два опубл.— НМ, 1969, № 4.

«В глубокие часы души... все мои опыты, все мои старые змеиные кожи — падают» (письмо Цветаевой А. В. Бахраху от 25 июля 1923 г.).

1. «В глубокий час души и ночи...».— Римская волчица.— По преданию, Ромул и Рем, легендарные основатели Рима, были вскормлены волчицей. Дщерь египетская.— По библейскому преданию, младенец Моисей, будущий пророк, был найден в тростниковой корзине на берегу Нила дочерью египетского фараона и усыновлен ею (см. стихотворение «У камина, у камина...»).

3. «Есть час Души, как час Луны...».— Струны Давидовой сквозь сны Сауловы.— По библейской легенде, юный Давид своей прекрасной игрой на гуслях разгонял тоску царя Саула (см. коммент. к циклу «Ученик», стихотворение I), от которого в это время отступал «злой дух».

Сок лотоса.— По древним поверьям, сок лотоса дает забвение. В первоначальном варианте стихотворения говорилось об индийской конопле, из которой на Востоке изготовлялись наркотические средства:

Из папоротников, хвощей,

Стай тростниковых, звезд дозорных, ...где все забвение вещей

В трех маленьких зеленых зернах

Покоится... Несла их три,

Но и последнее, — о милый! —

Зерно индийской конопли,

Беспамятная, обронила

У входа твоего. О, пуст,

Пуст мой приход! Но все ж Востока

Дары тебе несу: из уст

Прими — сон лотосова сока!

Заочность.— Кастальский ток — источник поэтического вдохновения на горе Парнас, где обитали Аполлон и музы (греч. миф.).

Минут а.— Царь щедрот — библейский царь Соломон, воспевавший земные радости; под старость уверился в тщете всего земного. По преданию, на его перстне было написано: «И это пройдет».

Магдалина (1—3).—ПР, с. 112. Здесь Цветаева отождествляет свою лирическую героиню с евангельской раскаявшейся грешницей Марией Магдалиной, из которой Иисус Христос изгнал «семь бесов». В черновой тетради — запись: «Магдалина, когда раскаялась, была хороша и молода. Когда мы говорим: Магдалина, мы видим ее рыжие волосы над молодыми слезами. Старость и плачет скупо.

Мария Магдалина принесла Христу в дар свою молодость, — женскую молодость, со всем, что в ней бьющегося, льющегося, рвущегося».

«Как бы дым твоих ни горе к...».— Гектор — герой «Илиады» Гомера.

Овраг (1—2).— ПР, с. 116.

Пражский рыцар ь.— В стихотворении речь идет о статуе легендарного героя чешского народа, рыцаря Брунсвика, находящейся в Праге, под Карловым мостом, над Влтавой. В средневековых преданиях Брунсвик отождествлен с королем Пршемыслом II, много сделавшим для укрепления чешского государства. По легенде, на третий год своего правления Брунсвик отправился странствовать по свету, чтобы возвеличить язык своей родины и добыть знак льва. Испытав опасные приключения и едва избежав смерти, он спас жизнь льву; тот сделался его другом и помогал ему в его подвигах. Однажды, в подвале замка на острове, куда забросила его судьба, Брунсвик нашел волшебный меч, которым отныне стал сокрушать своих недругов. Благополучно вернувшись на родину, победив всех врагов, он царствовал сорок лет; после его смерти лев умер на его могиле. По преданию, меч Брунсвика замурован на устое Карлова моста, где стоит его статуя. С именем Брунсвика связываются возникновение чешского герба, на котором до сих пор сохранилось изображение льва.

Цветаева считала, что «пражский рыцарь» похож на нее лицом, вспоминала о нем долгие годы; для нее он был «центром», «сердцем» Праги. В 20-е годы, живя во Франции, она просила А. А. Тескову (см. о ней коммент. к циклу «Деревья») прислать «его изображение, покрупнее и пояснее, вроде гравюры... Если у меня есть ангел-хранитель, то с его лицом, его львом и его мечом» («Письма к Тесковой», с. 55). В 1938—1939 гг., работая над «Стихами к Чехии» (см.), Цветаева намеревалась написать крупное произведение о рыцаре Брунсвике, для чего просила Тескову прислать ей подробные сведения о нем.

«По набережным, где седые деревья...» ...Сплела проплывать.— См. стихотворение «Свиданье» и коммент.

«Древняя тщета течет по жила м...»; «Люблю — но мука еще ж и в а...».—ПР, с. 125, 127. «Брожу —не дом же п л о т н и ч а ть...» — сб. «Московские поэты», Великий Устюг, 1924, с. 37. Эти стихотворения, так же как и «Ты, меня любивший фальшью...», тематически примыкают к «Поэме Горы» и «Поэме Конца» и обращены к тому же адресату (см. коммент. к этим поэмам),

Побег — ПР, с. 125.

Двое (1—3).— В черновой рукописи — посвящение: «Моему брату в пятом времени года, шестом чувстве и четвертом измерении — Борису Пастернаку» (ИП, с. 753).

1. «Есть рифмы в мире сём...».— Ахеи лучший муж — Ахилл, герой «Илиады» Гомера (ахейцами там называется племя, воевавшее с троянцами). Сладостнейшая Спарты — прекрасная Елена, родина которой была Спарта.

2. «Не суждено, чтобы сильный с сильны м...».— Так разминулись Зигфрид с Брунгильдой, // Брачное дело решив мечом.— Зигфрид, герой древнегерманского эпоса «Сказание о нибелун-гах», напоенный злым зельем, забыл обет вечной любви, связывавшей его с Брунгильдой. Мстя за измену, Брунгильда добилась убийства Зигфрида, а затем лишила жизни и себя, чтобы соединиться с ним после смерти. Сын Фетиды с дщерью Аресовой.— По греческому мифу, Ахилл, сын морской богини Фетиды, во время Троянской войны вступил в бой с царицей амазонок, дочерью бога войны Марса (Ареса) Пенфезилеей и убил ее; сняв шлем с убитой, пораженный ее красотой, Ахилл почувствовал, что им овладела любовь к погибшей.

Остров —ПР, с. 131.

Попытка р е в н о с т и.— Обращено к М. Л. Слониму (1894— 1976), литератору, редактору BP, где печатались произведения Цветаевой. Письма ее к Слониму, по-видимому, не сохранились. Слониму принадлежат воспоминания о Цветаевой.

Сон (1—2).— «Безнаказанность, безответственность, — и беззаветность сна», — писала Цветаева.— «Все не как у людей. Могу жить только во сне, в простом сне, который снится: вот падаю с сорокового сан-францисского этажа, вот рассвет и меня преследуют, вот чужой — сразу — целую, вот сейчас убьют — и лечу. Я не сказки рассказываю, мне снятся чудные и страшные сны, с любовью, со смертью, это моя настоящая жизнь, без случайностей, вся роковая, где все сбывается» (письма от 14—15 июля и 10 сентября 1923 г. А. В. Бахраху).

1. «Врылась, забылась — и вот как с тысяч е-...».— Сбирр (итал.) — полицейский, сыщик.

2. «В мозгу ухаб пролёжан...».— Рай Давидов — Давид (библ.) — иудейский царь, при котором, по преданию, Иудея достигла небывалого расцвета. Ахиллов шлем.— По греческому мифу, Гефест, бог огня, выковал Ахиллу боевые доспехи, в том числе сказочный шлем. Мартын Задека — составитель популярного в свое время толкователя снов («сонника»).

Приметы.—ПН, 1925, № 1737, 20 декабря.—Я любовь узнаю по боли.—В письме Цветаевой от 9 августа 1923 г. читаем: «Болевое в любви лично, усладительное принадлежит всем. Боль называется ты, усладительное — безымянно (стихия Эроса). Поэтому «хорошо» нам может быть со всяким, боли мы хотим только от одного. Боль есть ты в любви, наша личная в ней примета... Отсюда: «сделай больно, то есть скажи, что это ты, назовись».

Крестины — Пещь смоляная — раскаленная печь, куда, по библейскому преданию, нудеи-вероотступники бросали тех, кто отказывался поклоняться золотому идолу. Савл (библ.) — имя апостола Павла до его обращения в христианство, яростный гонитель христианства, он сделался впоследствии его страстным проповедником.

«Жив, а не умер....».— Мир — это сцена.— Слова Жака-меланхолика из второго акта комедии Шекспира «Как вам это понравится».

«Существования котловиною...».— ПР, с. 148.

«Что, Муза моя? Жива ли еще?..».—ПР, с. 149. В черновой тетради — запись: «Стихи мне нужны, как доказательство: жива ли я еще? Так узник перестукивается со своим соседом... Я в себя стучу, как в стену...».

«В седину — висок...». Обращено к Б. Пастернаку.

«Русской ржи от меня поклон...».— Стихотворение, обращенное к Б. Пастернаку, родилось из следующей записи в черновой тетради от 20—22 марта 1925 г.: «Б. П., когда мы встретимся? Встретимся ли? Дай мне руку на весь тот свет, здесь мои обе — заняты».

Назад || Далее