Особенности диалогов в произведениях Эрнеста Хэмингуэя (Школьные сочинения)

Как известно, Хэмингуэй начинал собственную писательскую карьеру во многом в качестве журналиста и довольно много работал с газетными новостями. Возможно, в том числе и оттуда, у него выработалась привычка писать максимально кратко и емко. При этом такую сугубо техническую особенность построения текста этот автор в дальнейшем использовал как фирменный прием, способ работы с подтекстом.

Этот метод в дальнейшем получил название метод айсберга, и автор также рассказывал об этом. Он говорил, что на поверхности, в частности, в диалоге между героями, должна быть только верхушка, но читатель должен знать, что под этим есть огромный айсберг и по возможности видеть эту конструкцию. Смысл такой писательской работы заключается в том, что слова благодаря этому и отдельные фразы приобретают дополнительную силу.

Герои Хэмингуэя не разглагольствуют, и не объясняются длительно в своих чувствах, они не вступают в пространные диалоги.

Тем не менее, за каждым словом и каждой фразой кроется огромный смысловой ряд. Отсюда возникает интереснейший эффект в процессе чтения, когда читаешь, казалось бы, короткий диалог на пол страницы, но перед тобой будто развертывается внутренний мир каждого героя, море невысказанных слов и зачастую даже пронзительный и тревожный крик, полный печали или боли.

Конечно, эта особенность письма также может выражаться и общим настроением так называемого потерянного поколения — детей войны, к которым принадлежал и автор. После ужасов мировой войны, всё сказано, говорить больше не о чем, разве только пространные замечания за выпивкой. Во многом именно этот факт и постулирует автор, однако, кажется, его короткая манера написания диалогов также является способом указать на возможное решение этой проблемы.

Мир действительно суров, полон нелепого абсурда, но Хэмингуэй предлагает и выход — стойкое мужество, без примеси цинизма или самообмана. Восприятие мира с некоторой даже животной серьезностью, но без возведения инстинктов или природного естества в абсолют. Он просто предлагает видеть мир честно, без домыслов, и чрезмерных рассуждений, с ясным мужеством, которое позволяет жить.