Почему «преступивший» Свидригайлов покончил с собой, а «преступивший» Раскольников — нет? Роман «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского (ЕГЭ по литературе)

Феномен двойничества, представленный в весьма узком круге произведений русской литературы, подразумевает под собой удивительную психологическую схожесть героев, в силу которой они могут угадывать мысли, чувства, идеи друг друга. Одно из произведений, в котором встречается этот феномен — роман

Ф. М. Достоевского "Преступление и наказание".

Свидригайлов в системе персонажей романа — двойник Раскольнкова. Это доказывается, во-первых, их причастностью к убийству. По вине Свидригайлова погибает его жена, слуга и 14-летняя глухонемая девочка.

Раскольников убивает старуху-процентщицу, Лизавету и ее не родившегося ребенка.

Во-вторых, Раскольникова и Свидригайлова роднит схожесть сновидений. В одном из своих снов Раскольников увидел процентщицу - его жертву, которая "сидела и смеялась". Свидригайлову во сне явилась пятилетняя девочка, присмотревшись к которой он видит, что "её губки раздвигаются в улыбку... Но вот уже она совсем перестала сдерживаться, это уже смех; явный смех...".

Еще одно доказательство их двойничества — это то, что всего лишь после нескольких минут знакомства с Раскольниковым Свидригайлов говорит, что они "одного поля ягоды", а подслушенного разговора Раскольнкова с Соней ему хватает, чтобы проникнуть и в характер Родиона, и в смысл его теории.

Но почему Свидригайлов покончил с собой, а Раскольнкиов — нет?

В жизни Родиона появилась Соня. На протяжении всего романа она пыталась вытеснить из сознания Раскольникова его теорию и заменить ее своей - верой. Она читала воскресение Лазаря, настаивала покаяться. И в конце, в эпилоге романа, отказавшись от своей теории, Родион берет в руки Евангелие, подаренное Соней, перенимает её идею, новую для себя.

Спасительницей Свидригайлова могла бы стать Дуня. Но она чувствует к нему лишь презрение и ненависть, поэтому Свидригайлов спускает курок.

Если бы в жизни Родиона не появилась новая идея, если бы ему не открылась новая истина — его мог бы ожидать такой же страшный конец.