Почему у мастера нет имени? По роману М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» (ЕГЭ по литературе)

Герой романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» в произведении не имеет имени. Почему? Потому что это обобщенный образ творческого человека, не нашедшего себе места в современной ему действительности. М. Булгаков отказывается от имени героя, чтобы избежать сопоставлений с реально существующими, конкретными лицами и самим собой. В литературоведении есть попытки отождествления мастера с М. Горьким, Э. О. Мандельштамом и др. Это неудивительно, потому что судьба многих российских творческих деятелей была схожа с судьбой булгаковского мастера: жёсткая цензура, запрет к печати, аресты и репрессии.

В 30-ые годы ХХ века литература из творчества превращается в ремесло. Поэт в России перестаёт быть «больше, чем поэт», певцом свободы, а становится орудием пропаганды. Мастер не может с этим согласиться, поэтому он оскорбляется и грозит кулаком Ивану Бездомному, соседу мастера по психиатрической лечебнице, когда тот осведомляется, писатель ли он: «Гость потемнел лицом и погрозил Ивану кулаком, потом сказал: Я — мастер».

Страх сковал его, оставив от сильного талантливого человека лишь трепещущую тень. Им овладел холод. Жизнь в постоянном ожидании ареста, переживания за судьбы близких людей, ощущение собственной ненужности и незащищенности — всё это постепенно стирает, уничтожает личность. «Страх овладел каждой клеточкой моего тела. Я без дрожи не могу вспоминать мой роман».

Как сказал М. М. Зощенко, прошедшей все те ужасы, которые прошёл и булгаковский мастер: « Писатель с перепуганной душой — это уже потеря квалификации». Так вот, потеряв эту самую квалификацию, смысл происходящего, уничтожив работу всей своей жизни, оставив любимую женщину, разуверившись в себе, мастер лишает себя и имени, как последнего звена, связывающего его с прошлой жизнью и действительностью, он даже с некой враждебностью и презрением вспоминает о нём:

— Как ваша фамилия?

— У меня нет больше фамилии, — с мрачным презрением ответил странный гость, — я отказался от неё. Забудем о ней.

Многие подвергались такой же схеме морального уничтожения: М. М. Зощенко, А. А. Ахматова,

А. П. Платонов. После этого они уже не могли писать в полную силу, начиналась постепенная творческая смерть. Точно так же не мог больше творить и мастер.

«Да, — говорит Воланд,— его хорошо отделали». Герой потерял себя, приобретя болезнь душевную, в нём угас интерес к жизни и творчеству. Отсутствие у мастера имени говорит о том, что он один из многих, что он человек, образ и лицо которого универсально.