Судьба и воля в жизни Печорина по роману Герой нашего времени (Лермонтов М. Ю.)

Проблема предопределения тревожит умы людей еще с самых ранних времен. Рок, фатум, доля, судьба — в каждой культуре есть свои точки зрения, теории и идеи, связанные с таким сложным и непонятным для человека явлением. Перед тем как приступить к полноценному раскрытию темы, необходимо объяснить, с какой именно точки зрения рассматриваются данные понятия, так как мое мнение напрямую влияет на восприятие текста. Я не отрицаю возможность существования предопределения и воли в одном мире. Воля — это способность совершать собственные действия, основываясь лишь на своих предпочтениях и желаниях.

Если рассматривать волю и судьбу как что-то не взаимоисключающее, то судьба — не книга, в которой четко прописаны действия, а компьютерная игра, предоставляющая игроку возможность выбора, хоть и несколько ограниченного.

Очевидно, что действия главы “Фаталист” являются фундаментом взглядов Печорина на судьбу и волю. До пари с Вуличем Печорин отрицал предопределенность, да и в общем мыслил весьма логично (в подтверждение моих слов обращу внимание на то, что Григорий посчитал предложения Вулича смешным, а также принял противоположную сторону в споре: “Утверждаю, что нет предопределения”). Но, после достаточно весомых доказательств существования судьбы, Печорин стал уже не таким логичным, в его взглядах появилось место чему-то мистическому, однако герой противится таким изменениям, что в свою очередь создает очередное противоречие в характере: “Происшествие этого вечера произвело на меня довольно глубокое впечатление и раздражило мои нервы; не знаю наверное, верю ли я теперь предопределению или нет”. Перед героем встает гамлетовский вопрос: “Что благородней духом — покоряться / Пращам и стрелам яростной судьбы / Иль, ополчась на море смут, сразить их противоборством?”. Чтобы проанализировать многие поступки Печорина, необходимо держать данную идею в голове. Герой не знает истины, но хочет докопаться до нее.

В своих дневниках Григорий часто связывает свои поступки с проделками злой доли, иначе говоря, перекладывая ответственность на что-то метафизическое: “И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг честных контрабандистов?”, — говорит Печорин о ситуации, произошедшей по его вине в городе Тамань. Однако, если говорить не о мнении героя, совершенно ясно видно, что всё происходившее с Григорием —результат его собственных решений (хотя сам герой не до конца осознает этого, возможно, по причине собственной противоречивости, сложного характера и так далее). Сначала Печорин делает что-то из интереса или любопытства, а после, когда результат становится виден, он отказывается от своих слов: в таких моментах судьба — некий спасательный круг для персонажа, не желающего видеть собственные недостатки такими, какие они есть. Практически каждое важное действие Григория — пример, доказывающий мои слова: роман с Княжной Мери, трагическая история Бэлы, Грушницкий в роли игрушки — всё перечисленное связано печальным исходом как для Печорина, так и для остальных. С точки зрения героя судьба обладает весьма двоякой функцией: с одной стороны она — способ самоутешения (о чем я упоминал ранее), с другой — слова Печорина наделены негативным отношением: “…Такова была моя участь с самого детства. Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали — и они родились. Я был скромен — меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, — другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, — меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть”. Такое противоречие вызывает сочувствие у читателей: Печорин не благодарит судьбу, а указывает на то, что именно она — причина невзгод в его жизни. Возможно, существует предначертанность бытия, но даже в этом случае герой не пытается исправиться или предпринять хоть что-то. Он делает довольно вольные поступки, но не видит этого, поэтому он так и не найдет ответ на свой собственный “гамлетовский вопрос”.

Если несколько абстрагироваться от Печорина и рассмотреть судьбы остальных персонажей, то мы приходим к выводу, что все они по-своему несчастны (Вера — мучается от тайной страсти по отношению в Григорию; Бэла — лишилась семьи, а позже и жизни; Мери — стала очередной шуткой Печорина и оказалась в сетях однобокой любви). Учитывая тот факт, что рассказ — полёт мыслей писателя, можно предположить, что Лермонтов видел судьбу как насмешку высших сил над людскими жизнями. Как бы персонажи ни старались, они не достигли счастья, однако автор делает конец светлым, оставляя нам почву для размышлений в виде последних слов: “Больше я от него ничего не мог добиться: он вообще не любит метафизических прений”. Возможно, Михаил Юрьевич Лермонтов хотел донести до нас, что не нужно искать в мире что-то за границей понимания, ведь это лишь усложняет жизнь. Григорий Александрович Печорин — воплощение человека, находящегося в раздумьях о жизни в целом (хотя сам он иногда и отрицает это). Все поступки такого человека делают несчастными и его, и окружающих.