«Нравственная преступность» светского круга в романе «Война и мир» (Толстой Лев Н.)

Светский круг, или высший свет, по мнению Л. Н. Толстого, — это то, что противостоит такому понятию, как «русский народ». Не случайно лучшие, любимые герои Толстого удивительно близки всему русскому, национальному. Представители же светского круга всему этому глубоко чужды, и в этом заключается их «нравственная преступность» перед теми, кто прежде всего вынес на своих плечах войну 1812 года.

Главы, посвященные описанию высшего света (например, салону Анны Павловны Шерер в 1805 г.), изобилуют текстом на французском языке, а когда Ипполит Курагин пытается говорить по-русски, то у него это получается, как у француза, прожившего год в России. Во время же войны 1812 года посетители многих светских салонов (Жюли Друбецкая), желая проявить «патриотизм», назначают штраф тому, кто по привычке говорит по-французски. Несмотря на то, что высший свет обсуждает, казалось бы, самые важные, актуальнейшие вопросы политической жизни, всех этих людей волнуют прежде всего их личные интересы: выгодой, карьерой, получением очередной награды.

Они думают лишь о самих себе, совершенно не задумываясь о судьбах других, о судьбе России, и это тоже нравственное преступление, по мнению Толстого.

Кроме того, для автора «Войны и мира» чрезвычайно важно, чтобы душа человеческая постоянно совершенствовалась, изменялась. Представители же светского круга неизменны. Элен Курагина всегда улыбается: она очень красива, но за этой внешней красотой — внутренняя пустота. Не случайно Толстой никогда не говорит о глазах Элен, ведь «глаза — зеркало души», а коль души пуста, что же говорить о глазах! Князь Василий Курагин говорит всегда лениво, как «актер текст старой». Любопытно, что, описывая портрет своего героя, Толстой употребляет глагол «сиять» по отношению… к лысине князя Василия. Анна Павловна Шерер, искусная хозяйка салона, сравнивается Толстым с хозяйкой прядильной мастерской, пристально наблюдающей за равномерной работой веретен. «Как хороший метрдотель», она сервирует своим гостям сначала аббата, потом виконта, которого она «подает на блюде, как хороший ростбиф, украшенный зеленью».

В салоне Шерер все улыбаются (кстати, слова «улыбка», «улыбнуться», «засмеяться» и т. п. употребляются в описании слова Шерер 53 раза), и кажется, что перед нами прелестнейшие, доброжелательнейшие люди. На самом деле все они неестественны, фальшивы, неискренни, словно перед нами не живые люди, а актеры, исполняющие давно надоевшие роли.

Отсутствие души, её живого проявления — нравственное преступление, по Толстому.

Нельзя сказать, что для представителей высшего света нет никаких нравственных преград. Именно это чувство испытывает Наташа, встретив в театре Анатоля Курагина. Курагин, не задумываясь, готов погубить Наташу в угоду своей прихоти. Пьер скажет Элен: «Там, где вы, — всё ложь, обман, разврат», то есть всё безнравственно (все Курагины такие).

Даже во время войны, когда речь идет о жизни и смерти, чести и бесчестии, представители светского круга ведут себя недостойно, иногда даже обрекая других людей на смерть. Вспомним, что в Шенграбенском сражении Жерков, посланный передать на батарею Тушина приказ об отступлении, не выполнил его, оказавшись обыкновенным трусом, и тем самым обрек батарею на верную гибель. Но на военном совете после сражения он откровенно лжет, обвиняя во всем Тушина; самое интересное, что он делает это так искренне, что и сам верит в свою ложь.

Борис Друбецкой в 1812 году, одетый «с оттенком походной воинственности», «угощает» Пьера лагерем. Он говорит Пьеру о том, что Кутузов «плох»; но стоило появиться адъютанту Кутузова Кайсарову, как Борис тут же меняет свое мнение на противоположное. Для него главное, что завтра за сражение будут раздавать «бантики»; он хочет выдвинуться и ради этого ни перед чем не остановится. Он хитер, пронырлив, умеет везде пристроиться.

«Нет величия там, где нет простоты, добра и правды», — утверждает Толстой. Эти качества совершенно не присущи представителям светского круга, они не умеют «жить честно», в этом — «душевная подлость», то есть нравственное преступление.