«Гранатовый браслет» - любовь или сумасшествие? (Куприн А. И.)

"Всякая любовь - великое счастье, даже если она не разделена", - эти слова И. А. Бунина приходят в сознание после прочтения рассказа Александра Ивановича Куприна "Гранатовый браслет". Именно о безграничной, чистой, всепрощающей любви повествуется в этом произведении. Человеку, который вовсе не желает погружаться в тайны души, такое чувство, увы, может показаться сумасшествием.

Но разве мог бы сумасшедший мучиться от неразделенной любви на протяжении восьми лет, не предпринимая решительных шагов? Главный же герой, Желтков, думает лишь о благе своей возлюбленной Веры.

Мелкий почтовый служащий не позволяет себе даже приблизиться к княгине, боясь запятнать её честь. Образ Веры священен для Желткова. Когда-то он позволял себе писать ей письма, однако после запрета со стороны княгини, почтовый служащий отказался и от этого. Но если она вдруг теряет какой-то предмет, чиновник оставляет себе эту частичку мира княгини. Только бы обладать вещью, освященной прикосновением Веры, приобщиться к её жизни!

К сожалению, в мире обесценившихся чувств это может показаться диким, но такова истинная любовь.

Потому и единственная записка, полученная Желтковым от княгини, становится его светом. В последнем, прощальном письме почтовый служащий говорит Вере: "Благодарю Вас за то, что Вы были моей единственной радостью в жизни, единственным утешением, единственной мыслью". Даже муж княгини признаёт, что Желтков любил княгиню, "а вовсе не был сумасшедшим".

Действительно, в рассказе Александр Иванович Куприн показал "настоящую, самоотверженную, истинную любовь". Главная героиня, как и всё её окружение, издевавшееся над образом мелкого служащего, не сразу сумела это понять. Желтков оказался нравственно значительно выше большей части светского общества, "высшего света", где идеалами жизни стали спокойствие и достаток. Ему открылась иная сфера, высшее счастье - способность любить, которая озаряет жизнь любящего и согревает любимого. Однако со смертью Желткова Вера многое поняла и, быть может, когда княгиня слушала "Апассионату" Бетховена, в её душу впервые проникло возвышенное чувство.