«Судный день» (Крылов И. А.)

В некотором царстве Крыловском государстве жили-были звери. Жили себе, не тужили, только до определенной поры. Ведь это были не обычные звери, а герои! Хотя слово «герои», здесь, наверное, не очень уместно, потому что все они были просто персонажами басен любимого всеми дедушки Крылова.

Как-то проснувшись утром, звери обнаружили в своих почтовых ящиках приглашение на судебный процесс. Уж как запереживали зверушки! А надо сказать, все они были не робкого десятка. Звери недоумевали, в чем их вина. Однако делать нечего, ослушаться судью никто бы не посмел. И вот подозреваемые, распушив свои хвостики, причесав шерстку и выпив изрядную порцию валерианы, отправились на судную поляну.

Вид судьи их поверг в ужас.

Судья Дятел был облачен в черную мантию, а на голове у него красовалась магистерская шапочка, которая почему-то особенно заставила дрожать несчастных зверей.

- Итак, на скамью подсудимых приглашается Стрекоза. Данная особа обвиняется в уклонении от всякого вида работ и доведении господина Муравья до нервного срыва, - громко начал свою речь судья.

Стрекоза, едва дыша, оправив свои очаровательные крылышки, засеменила к скамье.

- Что Вы можете сказать в своё оправдание?!- строго произнес Дятел.

- О, Ваша Честь! Мне так стыдно за свою лень. Я, право, готова понести наказание. Я надеялась, что моя неземная красота сможет поразить всех до такой степени, что и работать не придется.

Стрекоза потупила свои огромные зеленые глаза, кокетливо закусила верхнюю губу и пустила скупую слезу.

- Потерпевший, что можете сказать о поведении данной гражданки?- обратился к Муравью Дятел.

А Муравей к тому времени уже успел расчувствоваться и простил Стрекозу, пытавшуюся претендовать на его жилплощадь.

Ваша Честь, надеюсь, для Стрекозы этот суд стал хорошим уроком. Я отзываю своё исковое заявление,- застенчиво произнес Муравей.

- Хорошо, продолжим, господа! Слушается дело коварной обольстительницы гражданки Лисы, хитростью выманившей сыр у гражданки Вороны,- еще строже произнес Дятел.

Кумушка Лисичка изящно открыла складное зеркальце, убедилась в своей неповторимости и, виляя роскошным хвостом, начала свою речь:

- Ваша Честь! Я, конечно, искренне раскаиваюсь в моём отчасти подлом поступке. Но и Вороне следовало бы быть поумнее. «Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна…, так нет же! Эта глупая курица возомнила себя и вправду жар-птицей!

- Гражданка Лиса! Вы повели себя непорядочно по отношению к Вороне. Свою глупость ей придется признать. Однако и Вы пытаетесь всякий раз нарушать права зверей леса.

- Простите меня, Ваша Честь! Этого больше не повторится.

Лисичка вынула белоснежный платок, смахнула навернувшиеся слезы и изобразила на своей очаровательной мордашке полное раскаяние.

Надо сказать, судью изрядно выводили из себя женские слезы, и он уже был на пределе своих сил. Но не успела Лиса занять свое место на опушке, как навстречу ей, громко визжа, опрометью вбежала Свинья.

- Ваша Честь! Я не могу, поверьте, я просто не могу жить без желудей! Не пойму, причем тут какие-то корни! Ворон сам не понимает, что говорит.

- Гражданка Свинья, Вы пришли в присутственное место, потрудитесь не визжать так громко,- рассвирепел Дятел. – Давайте послушаем истца.

- Ваша Честь, Свинья никак не может уяснить, что, если у дерева засохнут корни, желудей на нём расти не будет,- размеренно произнес Ворон.

- Гражданка Свинья, Ваше невежество не знает границ! Пожалуй, обяжу Вас пройти курсы хороших манер, и непременно будете теперь читать умные книги,- вскричал судья.

Терпение судьи уже было на исходе, как вдруг из-за широкой ели вышел сам (вы не поверите) Василий Андреевич Крылов. Это был тучный человек уже немолодого возраста. Одет он был в темный кафтан и белые панталоны. Лицо его украшала добрая, широкая улыбка.

Звери при виде своего Создателя сразу притихли.

- Дорогие мои! Весь судебный процесс я наблюдал из-за тенистой ели. Я всё слышал и хочу вам сказать, что вы меняетесь в лучшую сторону. Ваше раскаяние для меня – душевный бальзам. Ведь я затем и сочинял басни, чтобы все учились видеть в себе недостатки и усердно работали над их искоренением. Право, сегодня я счастлив! А господина судью попрошу снисходительнее отнестись к вам. Я уверен, он простит вас под мою ответственность. Тем более, у меня сегодня юбилей, и я с радостью приглашаю всех к столу.

В это время две большие белые цапли внесли аппетитный трёхъярусный торт, на верхушке которого красовалась исполинская цифра «двести пятьдесят».

Какое же это было веселье! Ни в сказке сказать, ни пером описать. Все веселились, славили своего Создателя, и никто больше не унывал. Иван Андреевич Крылов подарил всем прощение, и в сердце каждого шевельнулись добрые чувства. Все гости мысленно пообещали себе быть достойными такого великого человека.

И я там был, мед, пиво пил, да усы лишь обмочил.