«Футлярные люди» в творчестве А.П. Чехова (Чехов А. П.)

Футляр — коробка или чехол, куда кладётся вещь для хранения или для предохранения от чего-нибудь. Там можно держать вещи, а можно «хранить» себя или свои чувства, как делают «футлярные люди» Антона Павловича Чехова. Образ «футлярных людей» так или иначе просматриваются практически во всех произведениях писателя Чехова — косвенно об этом говорится или напрямую, но образ человека в футляре, который замкнулся в кругу узких, обывательских интересов, боится всяких нововведений можно найти во многих «людях», которые вышли из-под пера Антона Павловича.

Наиболее ярким произведением с «футлярной» темой является «Человек в футляре». Главный герой рассказа — Беликов — показан этаким замкнутым и нелюдимым, тем, с кем вы не пожелаете встретиться на улице. Он смешон и одновременно с тем мрачен, и эта его «футлярность» давит на всех вокруг. Он ходит в темной плотной одежде, закрывает лицо, хранит свои вещи в футлярах — то есть закрывается от всех и вся в своей маленькой черной коробочке, из которой вылезает из-за чувства долга и с большой неохотой: «Придет к учителю, сядет и молчит и как будто что-то высматривает. <…> Это называлось у него «поддерживать добрые отношения с товарищами», и, очевидно, ходить к нам и сидеть было для него тяжело, и ходил он к нам только потому, что считал своею товарищескою обязанностью».

Как отмечает господин Буркин — непосредственно рассказчик — «это постоянное и непреодолимое стремление окружить себя оболочкой, создать себе, так сказать, футляр, который уединил бы его, защитил бы от Внешних Влияний». И никто не способен вытащить оттуда Беликова — ни коллеги, которые его побаиваются и недолюбливают, ни Варенька, которая была, в некотором роде, возлюбленной Беликова. Беликова можно назвать — «футляр в футляре», поскольку он прячет в этой оболочке себе самого, потом создает еще одну, чтобы прятать туда свои чувства. И когда сразу несколько футляров дают трещины, он оказывается в последней коробке своей жизни — гробу. Причем Чехов дает понять, что для его героя это был наилучший выход: «точно он был рад, что, наконец, его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет. Да, он достиг своего идеала!»

Футляр иного рода присутствует в рассказе «Крыжовник», только там футляризм иного рода. В отличие от Беликова, замыкание в футляр которого мы не наблюдали, Николай, брат рассказчика, добровольно и почти осознанно загнал себя в такое положение. И хотя изначально цель подразумевается вовсе не плохая — у человека есть мечта, и он к ней стремится — в итоге это превращается в одержимость. Николай живет своей мечтой, делает смыслом своего существования. Герой искал, мечтал, голодал, и вот она — жизнь в футляре. Футляр, где крестьяне обращаются к нему не иначе как «Ваше благородие», а на столе всегда есть кислый крыжовник.

В рассказе «Ионыч» сам футляр представлен иного вида, и смысл самого рассказа скорее влияние окружающей среды на человека. Но семья Туркиных тоже подвержена сжатию себя в оболочку — все, кроме Котика. И пусть футляры этой семьи и, к примеру, Беликова, различные, Иван Петрович и Вера Иосифовна тоже создают для себя комфортную, теплую оболочку. Она никому не мешает, не давит, хотя очень очевидна, да и самим героям в ней удобно. Не страдают сами и не вынуждают страдать других. Уже потом под их влияние попадает Старцев. И если Туркины в своем мирке не меняются, что тоже не вредит им, то Старцев начинает приобретать крайний вид «человека в футляре». Он теряет себя как личность; исчезают ум, целеустремлённость, которые присущи ему в начале. Старцев растворяется, превращаясь в серую массу, которую сам отчаянно недолюбливает. Футляризм не идет ему на пользу, но Старцева этого не волнует.

Футляр — не всегда плохо. Бывают ситуации, в которых он необходим, чтобы спрятаться в нем от того, что причиняет тебе боль, но не стоит рассматривать футляр как постоянное убежище. Помещая себя в него, стоит набраться новых сил для жизни, и снова выходить из него. Да, иногда это бывает сложно, и ты делаешь этого с неохотой, но доставать себя необходимо. Жить надо прожить так, чтобы уходя с твоих похорон, люди не боялись «обнаружить этого чувства удовольствия».