Анализ стихотворения Георгия Адамовича “Зенели, пели. Грязное сукно” (Литература XX века)

Георгий Адамович – русский поэт, представитель поэзии акмеизма серебряного века. Его стихотворение “Звенели, пели. Грязное сукно” изображает яркое противостояние мира реального и мира игры. Через все произведение проходит линия одиночества лирического героя, который среди этого тесного и душного мира игры стремиться найти что-то высокое и чистое.

С первых строчек поэт погружает нас в звенящий и шумный мир, наполненный страстью, игрой и алкоголем. Но этот мир материален, в нем нет духовности, а только “грязное сукно”.

Лирического героя воротит от этого всего, все в его сознании тонет и переплывается под пластами дурманящего голову “синего дыма”. Пятистопный ямб здесь передает некое гипнотизическое ощущение, каждый ударный слог как капля, падающая на голову подверженного средневековой инквизиции, приводит лирического героя в состояние жажды чистого и свежего, приводит в состояние безумия и томления. Также передать данное настроение помогает звукопись – звон, пение, шорох свечей, шелест карт, звон стаканов, снова звон, и все утопает, все тонет в этих раздражительных звуках.

Цвета первых шести стихов: грязь, догорающие свечи, красненькая, синий, золото – сплетаются в одно красочное месиво, образую отвратную тошнотворную, выворачивающую наизнанку картину, от которой хочет бежать лирический герой.

И у него получается, будто бы по щелчку, словно мир ослепила яркая вспышка – появляется белый снег в противовес предыдущей грязной ужасной картине. Снег излучает спокойствие и свежесть, ночные улицы его совсем не очерняют, а только подчеркивают его белоснежную чистоту. Лирический герой призывает своего друга уйти и навсегда забыть этот пропитанный дымом и запахом алкоголя грязный дом, но друг не идет за ним: “И мы выходим. Только я один”. На смену несуразным звукам приходит зов, вой, крик сердца и души: “И ветер воет, пароходы вторят”. Герой в поисках себя. Он “не Байрон, и не арлекин”: его мир наполнен вещами бытейскими, даже вульгарными, но он не становится марионеткой похоти, чревоугодия, картежничества и пьянства. Его душа, искалеченная темным безобразным миром, все равно высока, а сердце – его море. Герой говорит сам себе: “Пойдем, пойдем…”, словно уговаривая, убивает грешника и гуляку внутри себя, отрекается от денег и вина. Среди метели и труб трудно разглядеть ночное небо, но это указывает на тяжелый путь лирического героя к духовному очищению, катарсису. И в финале произведения герой находит то выское, что искал вначале. Он находит музу, которая целует его в “оледеневшие губы”(здесь эпитет “оледеневшие” указывает на то, что герой долго молчал), тем самым даря ему чистый духовный дар, дар пылающего слова.

В “Звенели, пели. Грязное сукно” Адамович изображает духовное перерождение своего героя, борьбу грязи и чистоты, и побеждает в нем свет и духовность. Лирический герой остается не один, он остается наедине со своей музой, своим словом.