Биография Маяковского. Созидающая сатира поэта (Маяковский В. В.)

(1921-1930)

В 1914-1915 в «Облаке в штанах» Маяковский пророчествовал о грядущих «в терновом венце» революционных преобразованиях. В период революций 1917 года поэт с надеждой восклицает о сбывающейся «социалистов великой ереси» («Революция. Поэтохроника», апрель 1917). Ей, революции, он провозглашает свое, поэтово «оды торжественное “О”» («Ода революции», 1918).

Революция вносит в трагический и тревожный мир художественных образов поэта заметные изменения.

Наряду с революционным пафосом и героикой в поэзии Маяковского появляются черты исторического оптимизма, восприятия нового мира как не враждебного человеку, появляются ноты уверенности в собственных возможностях человека- творца, ноты светлого юмора, буффонады. Сардонический, издевательский, язвительный смех дореволюционных сатир Маяковского становится оптимистичнее. В его вещах заиграла улыбка, появилась надежда. Характерно, например, само название придуманного Маяковским журнала — «БОВ» («Боевой отряд весельчаков»). Идея выпуска веселого юмористического журнала была связана с завершением Гражданской войны и переходом Советской республики к мирному хозяйственному и государственному строительству.

В единственном вышедшем номере журнала (апрель 1921) среди других материалов были напечатаны два стихотворения Маяковского: «Последняя страничка гражданской войны» и «О дряни». Последним Маяковский открыл большую серию сатирических стихотворных фельетонов.

* *

С 1921-1922 сатирические и юмористические мотивы в творчестве Маяковского постоянно усиливаются.

Жизнь показала, что косность, бюрократизм, мещанство, «дрянь», «мразь» отнюдь не исчезают даже при радикальной революционной смене общественного строя. Они приспосабливаются, мимикрируют, принимают новые обличья, захватывают новые области. В 1926, с грустью размышляя о гибели Сергея Есенина, Маяковский вынужден был констатировать: «Дрянь / пока что / мало поредела...».

С этим явлением поэт боролся всю жизнь. Все эти годы острые, злободневные сатирические произведения поэта печатаются в газетах, журналах. Выходят сборники сатирика — «Маяковский издевается» (1922), «Маяковский улыбается, Маяковский смеется, Маяковский издевается» (1923).

Очередным этапом работы сатирика стало обличение «дряни» не только перед Читателями и слушателями, но и перед зрителями, «выволакивание» всей этой «мрази» на театральные подмостки. Пьесы «Клоп» и «Баня» (1929) — новый тип сатирических комедий, который Маяковский назвал публицистическим.

Полпред стиха (1922-1929)

«Я земной шар чуть не весь обошел», - писал Маяковский летом-осенью 1927 года в поэме «Хорошо!» Всего в 1922-1929 Маяковский совершил девять заграничных путешествий. И каждая поездка давала материал и для стихов, и для прозаической публицистики.

Слова «полпред стиха» — из стихотворения «Вызов» (1925) из цикла об Америке (1925-1926). Цикл родился в результате путешествия в 1925 году через Атлантический океан в страны Западного полушария. Это была самая длительная, почти полугодовая поездка Маяковского за рубеж. Он отправился из Москвы в Западную Европу 25 мая — Кенигсберг, Берлин, Париж... Некоторое время в Париже ожидал американскую визу. Не дождавшись, 21 июня отплыл на пароходе «Эспань» в Мексику. Из Мексики после двадцатидневного пребывания там поэту наконец-то удалось въехать в США. Здесь он пробыл три месяца. По ходу путешествия и выстроилась цепочка стихов: «Испания», «6 монахинь», «Атлантический океан», «Мелкая философия на глубоких местах», «Блек энд уайт», «Сифилис», «Христофор Колумб» и др.

В Америке были у поэта выступления, лекции, поездки в крупнейшие рабочие центры страны — Нью-Йорк, Чикаго, Детройт, Кливленд, Питтсбург, Филадельфию. Встречи с рабочими, коммунистами, видевшими в поэте прежде всего представителя нового общества, многим тогда казавшегося столь притягательным. Отзывы в газетах, интервью. В стихотворении «Вызов» есть и обличение «капитала — его препохабия», и посылка «к чертям свинячьим всех долларов всех держав». Но есть «вызов» и другого рода: поэт в ироничном, «смешном», зашифрованном виде сообщает о важнейшем в его личной жизни событии. Здесь, в Америке (вдали от Бриков) Маяковский встретил и полюбил женщину — Элли Джонс (Елизавету Петровну Зиберт), из русских немцев, покинувшую Россию в первые годы после революции. Все время пребывания Маяковского в Америке они были вместе. Не простым было их расставание. Елизавета и Владимир уже знали, что у них скоро будет ребенок.

15 июня 1926 года у Маяковского и Элли Джонс в США родилась дочь Хелен- Патриция. Сохранилась (не полностью) переписка родителей. Но их разделяет огромное пространство — океан... В эти дни Маяковский создает стихотворение о любви. Но его любовь — тайна для окружающих. А стихотворение «Разговор на одесском рейде десантных судов: “Советский Дагестан” и “Красная Абхазия”» (1926) — аллегория.

А в октябре 1926 года в Москве в серии «Библиотека журнала “Огонек”» выходит маленькая книжечка стихотворений Маяковского — «Избранное из избранного». Само название сборника говорит об особо тщательном отборе помещенных в этой книжечке 15 стихотворений. Из всех дореволюционных произведений сюда включено только одно стихотворение — «Военно-морская любовь». Стихотворение, говорящее и о любви, и о дальних морских расстояниях. И когда-то, в 1916 году, включенное Маяковским в невышедший сборник стихов для детей.

Драматично это «наступание на горло собственной песне» («Во весь голос») и «сознательный перевод себя на газетчика» («Я сам»), этот вынужденный отказ поэта- лирика писать о любви. Посвящать что-либо Л. Брик он уже не мог и не хотел, открыто писать об иных «тревогах сердца» — не решался... Кстати, стихотворение «Вызов», вполне «идейное», «советское», напористо-агитационное, Маяковский неоднократно читал на своих выступлениях, несколько раз опубликовал в провинциальной печати (Харьков, Баку, Ленинград, Одесса). Но — как же быть со строчками о «длинноногих женах»? — так и не решился показать Брикам. Дважды не включил в изданные в Москве книги, где были опубликованы все остальные стихи американского цикла. Когда после смерти поэта Брики нашли в его бумагах черновую рукопись этого стихотворения, они в 1934 году опубликовали его как новое, неизвестное стихотворение, которое «нигде напечатано не было»! Почти детективная, захватывающая, почти «смешная» литературоведческая история. Но — трагическая для поэта Маяковского...

* *

Осенью 1928 года Элли Джонс с дочерью приехала во Францию, в Ниццу. В октябре во Франции был и Маяковский. В 20-х числах октября 1928 года в Ницце поэт впервые увидел свою двухлетнюю дочь. Маяковский — мужчина, которому «30 уже», испытывает, переживает совершенно новый, незнакомый, особый поток чувств. Он стал отцом! У него есть своя дочь, своя семья. Это — переход в принципиально иное состояние, в иное качество, особенно остро воспринимаемый человеком зрелого возраста, можно сказать «старым холостяком». Впервые со времени поэм «Люблю» и «Про это» поэт вновь открыто возвращается к любовной лирике. Делает здесь же, в Ницце, первые, но важнейшие, ключевые наброски, «заготовки» для стихов, составивших вскоре поэтическую дилогию «Писем» из Парижа: «Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви»

— и «Письмо Татьяне Яковлевой» (1928).

По воспоминаниям Элли Джонс, встретившись в Ницце, они проговорили и «проплакали» всю ночь. В настежь распахнутое окно гостиничного номера смотрел спящий город, море, горы, ночное небо. В записной книжке появляются первые наброски строк, ключевых смысловых рифм будущих «Писем о любви».

В конце октября 1928 года Маяковский возвратился в Париж. Элли Джонс с дочерью, которой нездоровилось и требовалось основательно «запастись солнцем» (выражение в одном из писем Элли Джонс Маяковскому), остались в Ницце. В парижской суете (а Маяковский, в частности, оформлял тогда покупку автомобиля «Рено» — событие очень неординарное для тех лет и для советского человека особенно) поэт не забывает отправить в Ниццу теплое послание «двум милым Элли». Но судьба и история распорядились так, что их новая встреча не состоялась...

Живущая в Париже сестра Лили Брик Эльза Триоле в эти дни познакомила Маяковского с молодой русской парижанкой Татьяной Яковлевой. Татьяна, по мысли Эльзы, могла бы иногда сопровождать Маяковского в качестве переводчицы.

Т. Яковлева приехала во Францию из России в 1925 году по вызову своего дяди — известного парижского художника русского происхождения А.Е. Яковлева. Молодая, интеллигентная, к тому же, как оказалось, неплохо знающая современную литературу, в том числе стихи самого Маяковского, девушка, очевидно, понравилась поэту, он ею искренне увлекся. Импонировало общество Маяковского и Татьяне, ей нравилось в сопровождении такого яркого и эффектного кавалера появляться в компаниях своих парижских знакомых, в среде монпарнасской богемы. По словам Т. Яковлевой, «Письмо товарищу Кострову... » было написано Маяковским уже недели через две после их знакомства, а второе — «Письмо Татьяне Яковлевой» — еще «недели через две после первого».

Вся лирика Маяковского откровенно автобиографична, голос лирического героя часто неотличим от голоса автора. Герой многих стихотворений не только ведет разговор от первого лица — «я», «мне», — но и носит характерную фамилию — Маяковский. Художественные образы стихов, как правило, имеют своим источником события реальной жизни поэта. Тесная связь образов дилогии «парижских» «Писем» с обстоятельствами реальной биографии автора отмечалась уже при первых публикациях произведений. Она — ив существовании подлинных заглавных адресатов этой лирики (Т. Костров, Т. Яковлева), и в, казалось бы, точной географической и временной определенности сюжетов. Однако подчеркнем, что источником многих образов и общей эмоциональной напряженности «Писем» о любви явилась встреча в Ницце (с Элли Джонс и дочерью), а не «парижские» впечатления. Адресация второго парижского «Письма» Татьяне Яковлевой носит, таким образом, несколько условный, ситуационный характер, является своеобразным художественным приемом.(1918)

* *

8 декабря 1928 года Маяковский возвратился из Франции в Москву, 14 февраля 1929 вновь выехал в Европу. Поездка в Ниццу оказалась трагически неудачной — «две милые Элли» как раз в эти дни уехали на экскурсию в соседнюю Италию... Но об этом поэт узнал лишь возвратясь в Москву, где его ожидало письмо от Элли Джонс. В Ницце же Маяков ский в те дни случайно встретился с художником Юрием Анненковым, который позднее вспоминал:

«Мы зашли в уютный ресторанчик около пляжа... болтали, как всегда, понемногу обо всем... Маяковский, между прочим, спросил меня, когда же, наконец, я вернусь в Москву? Я ответил, что я об этом больше не думаю, так как хочу остаться художником. Маяковский произнес охрипшим голосом: “А я — возвращаюсь... Теперь я... чиновник...”»

Обобщая свои неоднократные беседы с поэтом, Ю. Анненков там же пишет далее:

«Тяжкие разочарования, пережитые Маяковским, о которых он говорил со мной в Париже, заключались в том, что коммунизм, идеи коммунизма, его идеал, это — одна вещь, в то время как “коммунистическая партия”, очень мощно организованная, перегруженная административными мерами и руководимая людьми, которые пользуются для своих личных благ всеми прерогативами, всеми выгодами “полноты власти” и “свободы действия”, это — совсем другая вещь... »

Февраль — март — апрель 1929 года, проведенные во Франции, оказались последним зарубежным путешествием Маяковского. Уезжая из Парижа, поэт предполагал осенью приехать сюда вновь. Но эта поездка не состоялась.

Назад || Далее