Владислав Крапивин - Мушкетёр и фея (предисловие) (Уроки по литературе)

Сначала я хотел назвать новую книгу «Тайна пирамид». Так озаглавлена в ней последняя повесть. Но потом я подумал: наверно, это неправильно. Читатели, чего доброго, решат, что в книге идёт речь о путешествиях в дальние страны, поисках древностей, тайнах и приключениях.

Впрочем, кое-какие тайны и приключения здесь есть. Но дело происходит не в заморских краях, а в наших обычных городах, в обычных дворах и квартирах – таких же, в каких живём мы с вами. И действуют в этих повестях и рассказах обыкновенные ребята – как раз такие, для каких эта книжка написана. Одни живут в наши дни, другие (как, например, Севка Глущенко) были детьми раньше, в суровые сороковые годы. В чём-то они разные, а в чём-то похожи друг на друга: любят смелые игры, ненавидят несправедливость, придумывают необыкновенные истории и мечтают о настоящем, самом крепком друге.

Подумав, я решил: пусть книжка называется «Мушкетёр и фея».

Потому что так подобрались повести – почти в каждой есть страницы о дружбе мальчишек и девчонок. Заметив это, я обрадовался. Раньше я часто слышал от девочек упрёки: «Почему вы пишите о мальчиках, а о нас не хотите!» Сейчас, я надеюсь, так не скажут. Правда, и в ней главными героями остаются мальчики, но тут уж ничего не поделаешь. Любой автор, когда пишет про ребят, оглядывается на своё детство, как бы проверяет по нему книгу. Не хочу сказать, что я был сорвиголовой, скорее наоборот, но всё-таки я был мальчиком и опыт моего детства – мальчишечий.

Впрочем, я никогда не считал, что девочки хуже мальчишек, охотно играл с ними и понимал, что они могут быть настоящими друзьями – так, как это понял однажды герой повести «Сказки Севки Глущенко». В этом тоже опыт моего детства.

Правда, здесь у меня возникает опасение: не подумают ли читатели, что когда я писал про Севку, то писал про себя. Это не так. Мы с Севкой во многом не похожи, и многое в нашем детстве было по-разному. Совсем по-разному. Но… если говорить честно, многое и одинаково. И я не буду очень удивлён, если кто-то из взрослых читателей вдруг узнает в этой повести себя. Ведь я писал её не только для нынешних ребят, но и для своих ровесников. Для девочки Альки, с которой я когда-то сидел за одной партой целый год. Для мальчика Юрика, с которым судьба свела меня на один день и о котором я с теплой радостью вспоминаю всю жизнь.