Тема одиночества в творчестве Лермонтова (ЕГЭ по литературе)

«Лермонтов — звездная душа, родственная с тучами и бурями; тоскующий поэт, которому грезились воздушные океаны и с которым говорили демоны и ангелы».

В этих словах поэта Серебряного века Константина Бальмонта — удивительно тонкое понимание столь уникального для русской литературы явления, каким был М. Ю. Лермонтов.

Обратите внимание, что все образы, возникающие в словах Бальмонта, принадлежат неким космическим началам, и только эпитет «тоскующий», определяющий слово «поэт», принадлежит «земле» и очень многое объясняет читателю в судьбе и творчестве Лермонтова.

Да, действительно, во множестве лермонтовских стихов мы чувствуем тоскующую душу поэта, а ещё... его одиночество. Примеров можно привести множество. В чем же истоки этого всепоглощающего одиночества, этого ощущения оторванности от других людей?

Каким же было детство Лермонтова? Не очень счастливым. Мать умерла, когда ему было немногим больше двух лет, отец покинул семью и жил отдельно еще до смерти матери.

И вынужден был отказаться от сына, уступив требованию бабушки, Елизаветы Алексеевны Арсеньевой, завещавшей внуку все свое имущество при условии, что до совершеннолетия он будет жить с ней, на её воспитании и попечении; зная, что сам он его обеспечить не может, отец покорился...

Бабушка любила внука безумно, после его смерти она в прямом смысле слова «выплакала все глаза», практически ослепла. Но даже такая любовь не может заменить отца и матери, мира в семье.

Второй причиной, объясняющей многое в судьбе и творчестве Лермонтова, является та эпоха, в которую ему было суждено жить. А. И. Герцен назвал эту эпоху «зловещей», когда после поражения декабристского восстания всякая свободная мысль жестоко преследовалась.

Обратимся к одному из ранних стихотворений Лермонтова «Монолог» (1829 г.). Поэту 15 лет. Одинокий голос человека, голос усталый, разуверившийся, потерявший надежду, голос человека, выстрадавшего свои убеждения. Кажется, что он, подобно будущему своему герою Печорину, «вступил в жизнь, уже пережив ее». Ощущение кратковременности бытия, его мимолетности.

Обратите внимание на негативную окраску слов. Какой-то замкнутый круг, из которого нет выхода, не за что уцепиться, ничто не привязывает к жизни. Дважды повторяющийся союз «ни» усиливает отрицание, выраженное частицей «не», что только подчеркивает окружающую пустоту. Создается впечатление, что всё написанное — подведение безрадостных итогов жизни. Настойчиво повторяющийся союз «и» (трижды в начале строки), метафора «злобы яд» — словно говорят о безысходности, об отчаянии лирического героя.

Интересно и то, что в стихотворении вместо местоимений «Я», «мой» употребляются местоимения «мы», «наша», то есть разговор ведется от лица поколения — точно так же, как в стихотворении «Дума».

А вот стихотворение уже зрелого Лермонтова — «И скучно и грустно» (1840 г. ), одно из самых трагических произведений Лермонтова. Когда жизнь воспринимается, как «пустая и глупая шутка», становится очевидна та мера отчаяния, которая переполняет душу героя.

Интересна композиция стихотворения! Первые две строки — своеобразное вступление, в котором очень спокойно, даже как-то отстраненно констатируется факт.

Трижды повторенный союз «и» создает ощущение монотонности, оцепенения. В конце второй строки — многоточие, и в нем столько боли, о которой говорить уже просто нет сил.

3-я, 6-я, 9-я, 12-я строки — будто попытка выхода, спасения из мира страшного одиночества. «Желанья», любовь, страсть, стремление «заглянуть в себя» — все терпит крах, все «напрасно», все «проходит» ‚ нет ничего вечного. Живые, трепетные чувства не могут жить в этом мире, под «холодным вниманьем» рассудка они гибнут, «лучшие годы проходят» напрасно, не неся с собою ничего нового, светлого. Невозможность вечной любви, да и любить некого! В глубине души «прошлого нет и следа», значит, нет корней, нет памяти... «Сладкий недуг» страстей конечен, все временно, неустойчиво. Последние три строки стихотворения — горестный вывод о нелепости человеческой жизни. Холод. Пустота. Одиночество.

«Гонимый ветром странник... с русскою душой» — так назовёт он себя в стихотворении «Нет, я не Байрон, я другой...» (1832 г.), и вот это чувство отчуждения, изгнанности, одиночества присутствует во множестве произведений Лермонтова. Даже его стихи о любви, например, «Отчего» (1840 г.), скорее о не любви или о каком-то странном чувстве, которое трудно определить.

Здесь же только «грустно», в самом начале уже ожидание конца, «за каждый светлый день» платой судьбе будут «слезы и тоска». А стихотворение «Благодарность» (1840 г.), полное язвительности и сарказма, ведь тоже о любви!

А теперь еще один лермонтовский шедевр — стихотворение 1841 г. «Утёс».

Восемь строк об одиночестве, одиночестве полном. Наверное, так может быть одинок человек, уходящий навсегда. Так может быть одинока старость, так может быть одиноко детство, поскольку и та, и другая эпоха в жизни человека — это особый мир, не всегда понятный окружающим.

Вот и в этом стихотворении живут два мира, которые, на мгновенье соприкоснувшись, расстались навсегда. Мир, описанный в первой строфе, легкий и радостный, в нём обитает не туча, а «тучка», да ещё и «золотая». Она прилегла отдохнуть «на груди утёса-великана», а утром «умчалась» дальше. Сколько света, простоты, бесхитростности в этих строках! Всё как в детстве: чуть торопливо, чуть нетерпеливо, чуть сломя голову, не особенно раздумывая...

А вот мир второй строфы: огромно-неподвижный, старый, существующий тысячелетия. Морщины избороздили лицо утеса, задумчивые складки залегли на челе. Кругом пустыня, вечный сон, мрак. Зачем был этот свет? Это обещание? Эта надежда? Теперь одиночество стало ещё острее, ещё непереносимее. Как жить с этим? И утёс «тихонько плачет», так плачут в старости, чтобы никто не видел, когда слезы просто бегут, и нет сил утереть их.

Интересно, что слово «одиноко», стоящее в конце шестой строки, выделяется интонационно. Перед ним в середине строки стоит точка, и мы при чтении невольно делаем паузу. После же этого слова начинается новая строка, мы словно «переносим» на нее дыхание, тем самым выделяя это «одиноко». Оно так и стоит особняком подобно утесу в пустыне, становясь громаднее, заполняя собою мир...

В июле 1841 года Лермонтова не стало. Он погиб от пули Николая Мартынова на дуэли в предгорьях Машука в окрестностях Пятигорска.