Скачущий всадник: плод больного сознания Евгения или мистическая реальность? по поэме Медный всадник (Пушкин А. С.)

Я склонна думать, что в поэме Пушкина всадника, несущегося по улицам города, можно назвать мистической реальностью. События наводнения, описанные в поэме «Медный всадник», основаны на реальных событиях. Также при жизни Пушкина существовали легенды, в которых говорилось, что статуя оживает, сходит со своего постамента. Есть сведения, что и образ Петра являлся различным людям. Пушкин использовал эти мистические слухи. Также в описании Петербурга и Невы у Пушкина в поэме немало мистического. Грозный памятник Петру, луна, ночь показаны с такой реальностью, что невольно представляешь, как всадник скачет по городу в этой загадочно-страшной действительности.

Автор поэмы говорит, что у Евгения «смятенный ум», который помутился после ужасных потрясений.

Но при очередной встрече с памятником «Евгений вздрогнул» и в нём прояснились мысли. Словно какой-то неведомый дух вселился в него. Бедный маленький человек дошёл до такой степени отчаяния, что решился угрожать «державцу полумира». Сама прозвучавшая из уст Евгения угроза тоже овеяна мистикой. Он осуществил её в странном состоянии — «Как обуянный силой черной». И эта его ужасная сила внутреннего протеста испугала Петра. Ведь не стал бы он сходить с пьедестала из-за какой-то пустяковой реплики мелкого человечка.

Поэтому нельзя утверждать, что протест Евгения был плодом больного рассудка. Безумство в понятии Пушкина — это выступление одиночки против могущественной власти самодержавия. Это выступление неминуемо ведёт к гибели одиночки, потому что монарх не будет жить интересами простого народа. И Евгений погибает, но физически, а не нравственно. Он преодолел своё ничтожество маленького человека и решился на протест, пусть даже с помощью неясных сил. И это стало пугающей реальностью для самодержавия, потому символ державности мчится за прозревшим безумцем.

Гоняющийся за Евгением всадник — символ. Несётся ли бронзовый истукан в больном сознании чиновника или в реальности — не ясно.