Анализ новеллы «В исправительной колонии» (Кафка Франц)

Новелла Франца Кафки «В исправительной колонии» начинается с фразы одного из героев произведения — офицера, указывающего другому персонажу — учёному-путешественнику на аппарат, предназначенный для казни осуждённых. Автор подчёркивает, что сама колония расположена в «глубокой песчаной долине, замкнутой со всех сторон», при этом находящейся на отдалённом острове — такой же модели изолированного пространства, и ни у кого здесь предстоящее исполнение приговора не вызывает интереса, кроме офицера, который, подобно месту, где постоянно находится, сам будто замкнут в своём сознании, так как он является единственным сторонником подобного способа наказаний, всегда самостоятельно выполняющим всю работу. Затем следует описание аппарата и принципа его действия, заключающегося в записывании на теле заключённого нарушенной им заповеди бороной, сухим и бесстрастным языком, напоминающим стенографическую фиксацию и будто показывающим то, что чудовищность мира с подобными законами — норма. Более того, сам осуждённый не понимает, что является преступником и не знает уже назначенного ему приговора, но смиряется со своей участью и не протестует, обладая «собачьей покорностью», также, он не имеет возможности защитить себя, потому что «виновность всегда несомненна».

Преступление же состоит в его попытке спасти свою жизнь перед его господином. Это актуализирует одну из основных концепций Кафки, состоящую в мысли о том, что человечество совершило первородный грех, явившись в мир, поэтому все наказания, обрушивающиеся на отдельных его представителей закономерны, они обречены на страдание, с которым ничего не могут сделать. Попытка осуждённого узнать свою участь, пройдя за путешественником и пытаясь разглядеть аппарат, оказывается наказуема — солдат сбивает его с ног. Это также реализует идею непонятного мира в антиутопической концепции, обладающего безграничной силой, направленной на уничтожение человека, оказавшегося здесь случайно, который, маленький по сравнению с ним, изначально не имеет возможности его постичь. Создателем особой версии этого мира — колонии и его законов, регулируемых аппаратом, является прежний комендант, чей образ будто соотносится с представлением о создателе мира в целом: старый комендант похоронен не на кладбище, помимо этого существует предсказание о том, что через какое-то время он воскреснет, и, несмотря на практически полное отсутствие его сторонников и негативное отношение к придуманному им методу наказания, новый комендант и, по словам офицера, вообще никто, не в состоянии нарушить работу аппарата и всей колонии, это объясняет и то, что смерть прежнего коменданта никак не изменила основу существования такого мира: люди перестали поддерживать идею бесчеловечных наказаний, но сами они не исчезли. Важно то, что целью пытки всегда было не убийство, а некое осознание и искупление вины преступником: офицер отмечает, что на шестом часу у осуждённых наступает «просветление мысли» и «сияние достигнутой справедливости», побуждающее едва ли не испытать наказание на себе, а также пропадает аппетит, и то, что в таком положении преступников кормят демонстрирует соответствие пытки самой жизни. Путешественник не разделяет восхищения офицера устройством и отказывается поддерживать подобный способ судопроизводства перед комендантом, однако и не предпринимает попыток как-то изменить ситуацию, потому что понимает, что в этом мире, где он чужой, всё будет бессмысленно. Теперь офицер оказывается преступником, нарушившим закон о справедливости, и, поняв, что прежний мир больше не может правильно функционировать, решает подвергнуть себя наказанию, перестроив аппарат. Во время пытки он разрушается, убивая офицера не так, как остальных: «на нём не было никаких признаков обещанного избавления», будто обличая его истинное назначение — причинение людям страдания и их смерти в конечном итоге, без вымышленного «просветления», что подтверждается замечанием путешественника о том, что лицо мертвеца было «такое же, как при жизни». Учёный помогает офицеру не сразу, а только после его смерти, возможно, из-за веры в то, что в случае с ним подобного рода суд будет справедливым, однако, увидев его лицо, понимает, что он так же не оказалось искуплением. Прочитав надпись на надгробном камне прежнего коменданта о его грядущем воскресении, путешественник замечает усмешки на лицах людей, но сам не находит это забавным, догадываясь, что смерть офицера и разрушение аппарата не является спасением для этих людей и устройства их мира. Солдат и осуждённый стремятся выбраться из него вместе с учёным, но он не позволяет им этого сделать, потому что спасение невозможно.